Огонь

Начальник снова вышел на связь. Саша слышала через гарнитуру его голос. Мозг выхватил только одно слово – «пострадавший», а затем он повторил громче: «Пострадавший в расчете Андрея».

И Саша ощутила, как ее душу вынули из тела. Мгновение растянулось на вечность. Она сделала вдох, и вновь вернулась к жизни.

– Отправил дополнительные силы для эвакуации, – послышался голос Рустама.

– Кто? Кто пострадал? – Вскочила девушка.

– Пока неизвестно. – Бесцветным голосом ответила Софья Павловна. – Ждут. В здании что-то взорвалось. На складах часто хранят легковоспламеняющиеся вещества. Пожарные могут не знать об этом, когда входят. Иногда очень трудно вовремя найти владельцев помещения и опросить…

Саша, кажется, даже не дышала. Мир закружился перед ее глазами. Первой мыслью было бросить все и ехать туда, но она понимала, что ее не пустят. Да и она была там сейчас бесполезна. А вот здесь…

Девушка сделала вдох, придвинулась к столу, надела свободную гарнитуру и подключилась, чтобы, если не контролировать процесс, то, хотя бы, быть в курсе происходящего. Ее руки дрожали, дыхания не хватало, но она отчаянно пыталась взять себя в руки.

По рации поступало огромное количество различной информации, которую необходимо было обрабатывать. Сколько экипажей и каких служб прибывает на место, сколько отбывает, что еще из оборудования необходимо, каких сил и средств не хватает. Она внимательно следила за тем, что говорит и делает ее наставница, мысленно откладывая в памяти всю последовательность действий и решений, чтобы эффективно воспользоваться этими знаниями в будущем.

Сердце Саши колотилось как бешеное. Как бы она ни включалась в работу, она все еще оставалась в режиме неопределенности и ожидания.

Где Лев? Что с ним? Кто из его команды пострадал?

Господи, только бы не он. Она не переживет. Это просто невозможно. Так нельзя.

Это были самые долгие минуты в ее жизни. И самый жесточайший пожар – он разгорался сейчас у нее внутри.

– Жив, но сильно обожжен. – Раздался по рации голос Рустама. На фоне кто-то застонал. Мужчина. – Грузим в скорую.

В попытке справиться с дрожью Саша зажала трясущиеся руки коленями. Перед ее глазами возникла картина несчастного, лежащего на носилках, на теле которого целыми лоскутами сгорела кожа. Руки, грудь, шея – все в алых ожогах. Только лица не видно. И она боится посмотреть на него, чтобы не потерять сознание.

– Кто пострадавший? – Взволнованно спросила диспетчер.

Динамик зашуршал. Саша задержала дыхание.

– Плахов. – Наконец, ответил начальник. – Никита Плахов. Во время взрыва он закрыл собой Царева.

Невозможно описать словами, что почувствовала девушка в этот момент. Смесь облегчения и вины. Радоваться, что кто-то получил серьезные травмы – просто нереально, но услышать, что любимый человек вне опасности, означало вновь обрести почву под ногами.

– Что еще сейчас требуется? – Включилась в работу диспетчер.

Саша вытерла слезы и постаралась сделать то же самое. Через минуту в помещение вбежала Вика.

– Я увидела по телевизору, когда собиралась выходить из дома. – Коротко сообщила она, на ходу скидывая с себя кардиган и бросая сумку на диван. – Знала бы, раньше бы примчалась.

Она присоединилась к ним, и они в режиме реального времени следили за происходящим на месте пожара. К половине девятого пожарным удалось ликвидировать открытое горение, и далее бойцы уже занимались «проливкой» конструкций.

К тому времени, как расчеты вернулись в часть, Саша уже потеряла способность мыслить связно. В части царила суматоха: новый дежурный караул не знал, за что взяться, ведь без техники не мог выехать, чтобы сменить своих ребят, а приехавшие на соревнования ребята набились в спортивный зал в ожидании указаний, но многие из ответственных за мероприятие руководителей служб все еще находились на месте крупного пожара.

Когда автомобили въехали в гараж, Саша почувствовала, как шумит в ушах. Диспетчеры поднялись со своих мест. Софья Павловна тоже все еще была на посту, несмотря на поздний час: она просто не могла уйти домой в этот черный для их части день. Машины остановились, и их кабины стали покидать усталые бойцы.

Их лица были перемазаны сажей, одежда была мокрой насквозь. Вот Кирилл. А вон Ева. Иван, Сергей, Артем. Сменный караул пожимал им руки, говорили им ободряющие слова.

Когда Саша увидела Царева, ее сердце замедлилось, и бушующая огненная стихия внутри стала терять силу. Лев снял каску. Его лицо все было в черных пятнах сажи. Он двигался трудно – очевидно, боевка промокла и стала тяжелой. Растрепавшиеся волосы прилипли к лицу. Парень тяжело дышал и шел позади остальных, не отрывая взгляда от пола.

Первым порывом было – броситься к нему. Но Саша сдержалась. Кто она Льву? Да, в общем-то, никто. А вдруг ему сейчас так плохо, что он раздраженно оттолкнет ее? Да и вообще. Это усложнит все еще только больше. Не стоит.

Он поднялся по лестнице, и Саша отвернулась. По ее щекам потекли горячие слезы. Главное, жив. С ним все хорошо, остальное неважно.

– Сашка, ты чего? – Удивленно спросила Вика.