Огонь Ареса

Спартанцы повернулись и бросились бежать. Вожак замыкал группу и пятился назад, не спускал глаз с Лисандра.

— Мы еще встретимся, — прошептал он.

— Пошли, Демаратос! Он никто, пустое место! — прозвучал голос одного из его приятелей, уже добежавшего до конца переулка.

Лисандр остался один с незнакомым взрослым спартанцем.

— Тебя сильно поколотили? — спросил тот, протягивая ему руку. Юноша был так напуган, что не посмел взять ее. Он принялся ползать по земле, собирая листья — лекарство для матери. Еда лежала втоптанная в землю, и он подобрал то, что еще уцелело.

Лисандр поднял глаза на мужчину, которого освещал горевший факел. Тот был лет шестидесяти, высокого роста, крепко сложен и держался прямо. Его плечи покрывал темный плащ, спускавшийся почти до земли. Длинные седые вьющиеся волосы незнакомца свободно ниспадали ему на плечи, в большую черную бороду тоже вкралась седина. Рядом с левым глазом мужчины тянулся глубокий бледный шрам, множество других, более мелких, бороздили его лицо.

— Я Сарпедон, — представился спартанец. Он говорил так, будто это имя что-то означало.

Лисандр осторожно поднялся на ноги. Похоже, после драки его кости были целы.

— Вижу, ты не очень разговорчив, — проворчал старик. — Спартанская черта характера. — Он умолк, взглянув на переулок, по которому убежали нападавшие. — Спартанцы сурово воспитывают своих детей, и часто те не сразу понимают, когда следует драться, а когда проявлять миролюбие. Будь уверен, они понесут суровое наказание.

Лисандр улыбнулся.

— Илот, скажи мне, что тебе известно о спартанском воине по имени Торакис?

— Ничего, — ответил Лисандр, — совсем ничего. Я илот, работаю в поле… — Но это имя все же что-что для него значило — по телу пробежала дрожь, по причине о которой он не догадывался.

«Что в этом имени?» — мысленно спросил он сам себя.

— Ну что ж, — сказал Сарпедон, делая жест рукой.

Лисандр заметил, что у него не хватает двух пальцев выше второго сустава — не было сомнений, что Сарпедон потерял их во время какой-то битвы.

— Тогда расскажи мне о драгоценном камне, который валялся на земле.

Лисандр пытался не выдать, как ему страшно.

— Давай же, говори начистоту. Я не люблю ни воров, ни забияк.

Лисандр еще крепче стиснул амулет в руке. В его ушах звучали слова матери: «Храни его как зеницу ока. И никому о нем не говори».

Неужели он не сумеет убежать от старика, если придется?

— Я не вор, — невольно выкрикнул Лисандр. — Этот амулет мне дала мама. — Он мысленно отругал себя: «Я и так уже сказал слишком много!»

— Я тоже не вор, — успокоил его Сарпедон. — Я только хочу взглянуть на него поближе. Даю тебе слово спартанца.

Что-то в голосе старика успокоило юношу. На плечи Лисандра свинцовой тяжестью навалился груз испытаний угасающего дня. Он почувствовал усталость и понял, что не выдержит новых столкновений. Лисандр опустил амулет в покрытую шрамами руку старого воина.

Сарпедон поднес амулет к глазам и, склонив голову, долго рассматривал его.

«Наверно, он его все-таки отнимет…» — пришло Лисандру в голову. Он затаил дыхание. Что тогда скажет мать? Поверит ли она ему или подумает, что он по неосторожности выронил амулет в поле?

Сарпедон осторожно вернул ему камень. Лисандр вздохнул свободнее.

— И где же илот нашел такую красивую вещь? — спросил мужчина.

В его голосе не чувствовалось угрозы, но на этот вопрос у Лисандра не было ответа. Он и так уже слишком много сказал. Молодой человек начал потихоньку продвигаться вдоль стены — подальше от спартанского воина.

ГЛАВА IV

По дороге Лисандр споткнулся, растянувшись в грязи, но поднялся и, не обращая внимания на жгучую боль, убежал в ночь. Только добравшись до края поселения илотов, юноша остановился. Ноги отказывались идти дальше.

Вперед его гнал страх, но когда сердце в груди забилось спокойнее, Лисандр снова почувствовал мучительную боль, ноги сводил судорога. Ему ничего не оставалось, как кусать губы и массировать стянутые узелками мышцы, надеясь, что судорога пройдет.

Наконец Лисандру хватило сил пройти по извилистой дорожке среди низких жилищ, которые его соплеменники называли домами. Поселение почти не изменилось с тех пор, как он был маленьким. Это было скопление низких глинобитных лачуг, расположенных близ реки. В воздухе стоял тяжелый запах животных и немытых людей. После изнурительного дня на полях царила тишина.

Теперь, когда страхи Лисандра улеглись, его обуревали тревожные мысли.

«Меня выследили? Неужели этот старый спартанец со шрамами разузнал, где я живу?»

Лисандр вспомнил о камне, который по-прежнему крепко сжимал в руке — Огонь Ареса. Он раскрыл одеревеневшие пальцы, и взглянул на лежавший у него на ладони амулет.

«Я чуть не потерял его», — подумал молодой илот.

Теперь алый камень казался почти черным, под ярким лунным светом на нем играли белые крапинки. Лисандр спрятал амулет в складках туники. Взявшись за дверь из необработанного дерева, он собрался с духом и вошел.

В единственной комнате лачуги было тепло, кожу стало покалывать. Последние угли догоревшего полена угасали на решетке.