Огонь души моей (СИ)

— Исключено, она не будет никого пытать, ты издеваешься? — демон сморщил брови и его злость лавой растекалась по венам.

— Может откроем ей ещё парочку силёнок или научим контролировать гнев, а? Виктория, что скажешь? Ты как раз сможешь избавить своего отца от тренировок, он будет заниматься тем, чем должен, а я научу тебя всякому интересному. — Аластор выжидающе смотрел на девушку, он надеялся, нет, он был уверен, что она откажется и стушуется.

— Ээ… Можно попробовать, но только не всегда будет получаться. Мне нужно освободить ещё двоих Всадников. Кстати, Аластор, что вы знаете об убитом слуге? — Виктория взяла в руки свой бокал и начала сверлить взглядом своего собеседника.

— А она не промах. Не в бровь, а в глаз, — Аластор показал большой палец вверх. — Я нашёл его тайное место, но кроме бумажек и оккультных предметов там ничего интересного нет. Я могу проводить.

— Люцифер? — Виктория перевела взгляд на своего… Кого? Друга? Парня? Демона? Её ли?

— Не сегодня, — демон махнул рукой. — В школе начинается подготовка к земному празднованию Нового года, директор будет следить за тем, чтобы все принимали участие в украшении школы. Нам нельзя пропадать с его радаров, если отец Вики прав и он болеет не за нашу «команду», то нам лучше сделать это после праздника.

— Люцифер, мы теряем время! Мы уже несколько дней занимаемся ерундой! Время тикает, тик-так, тик-так. — Виктория начала закипать и её глаза снова наполнились кровью, слишком часто она переходила грань бесконтрольного гнева.

— Вот оно как, — Аластор присвистнул, от чего привлёк внимание девушки и ее глаза вернули прежний цвет.

— Извини, — Вики опустила голову вниз и сжала край стула.

— Пойми меня правильно, не в моих интересах растягивать всё это, но давай сначала покажемся в школе, а потом будем спокойно делать наши дела? Как раз по расписанию, мы должны быть в «Италии». — Люцифер показал кавычки и ободряюще коснулся плеча Вики. Жест, который не ушёл от глаз его тренера и верного друга.

— Мои двери всегда открыты и я буду рад тренировать вас вместе. Посмотрим, что можно слепить из вашего дуэта. — демон отсалютовал парочке, которая уже поднималась со своих стульев и направлялась в сторону выхода. — До встречи, дети.

Аластор уже не помнит сколько столетий он живет, но зато помнит как выглядит любовь. Откуда? Даже самые хищные звери умеют любить. Три века назад, демон потерял свою единственную любовь — Амалию. Она попала к нему в пыточную совершенно случайно, рай и ад делили территорию и души, и вот, одна случайно отправилась не по адресу.

Его удивляло насколько сильной и терпеливой оказалась девчонка, он пытал её и оружием, и магией и собственной силой, но тщетно — ни крика, ни стонов, ни мольбы о помощи.

Как-то раз, после тренировки с Люцифером и тяжёлого разговора с его отцом, он решил выпустить пар и отправился к ней. Его план был таков: измучить тело так, чтобы он услышал предсмертный писк, но его план с треском провалился.

Зайдя в пыточную, он услышал как девушка пела незатейливую песенку. Аластор не мог понять, почему он не может выбить из неё даже слабенький писк, а сейчас она вполне себе имеет голос. Открыв дверь, его тяжелая обувь застучала по кафелю и девушка стихла, направив взгляд на своего мучителя:

— Тяжелый день? Конца ему не видно;

Когда закончится мучение твоё?

Ты мученик, я мученик — круговорот веселья. Всем воздалось, но воля не Его… — девушка опустила голову вниз и обессилено звякнула цепями. Нет, она не хотела выбраться, просто было холодно, ведь она была совсем голая.

— Скажи мне, глупая, ведь дай ты мне реакцию, ради которой я тебя здесь шинкую, то давно бы сидела в камере. — Аластор подкладывался словно лев, медленно и расчётливо.

— Зачем? Да воздастся каждому по делам его, — Амалия слегка улыбнулась. — В жизни и хуже дерьмо случилось.

Он не помнит как снял её с цепей, не помнит как обрабатывал раны, насколько долго молил прощения у её ног, но чётко помнит как выпросил для неё чёрные крылья, помнит, как любимая читала ему стихи, гладила жёсткие волосы и шептала, что любит. Помнит, как в моменте хотел себе наследника, маленького палача, а ещё он помнит как её убили. Жестоко и безжалостно — после чего Аластор убил больше двух тысяч заключённых и мог бы больше… Только вот его заперли, дали время пережить и залечить раны.

Когда он увидел Люцифера с девушкой, то сразу понял, что тот привёл её не только для того, чтобы показать ту, которая даровала ему свободу, но и для того, чтобы показать кого выбрало его сердце. Несмотря на свою утерянную любовь, Палач не пытался убедить юного и взрослого Люцифера, что любви не существует. Это прекрасно делал его отец. Он наоборот, пытался вложить в его черепную коробку, что любовь есть и живет она в каждом. Даже в самой кромешной тьме.