Огонь и дождь

— Несчастье с рукой выбило меня из колеи. Я даже не мог никому пожаловаться на свое тяжелое состояние. Я опасался слухов о том, что не могу больше играть, и я боялся беспокоить Кармен. Ради всего святого, мне было уже тридцать пять лет. Взрослый мужчина. Все мои одногодки уже чего-то добились в своей жизни, процветали. У меня хоть и был диплом преподавателя физкультуры, но я не мог вообразить себя учителем в школе после того, кем был все эти годы. А я ведь действительно потерпел крах, однако старался сохранить лицо ради Кармен. Ее врач строго-настрого предупредил насчет стрессов, а тут происходит полный крах моей карьеры. — Крис провел рукой по потному лбу. Даже в тени от дерева было чертовски жарко. — Так или иначе, начинался сезон, и я отправился в очередную поездку. Уже ни для кого не было секретом, что после травмы я совсем не тот, однако я продолжал делать отчаянные попытки вернуть себе форму. Я работал как проклятый с физиотерапевтом и быстро восстановил мускулатуру, хотя боль в плече была такая, будто там засел раскаленный гвоздь. Мы просадили отборочную игру в главную лигу, и все выглядело так, словно я был этому виною. — Он горько рассмеялся. — А по прошествии стольких лет я наконец могу честно признать, что так оно и было. И когда я осмелился выйти на место выбрасывающего, был безжалостно освистан и ошельмован. Такого со мной еще не случалось ни разу.

— Я помню, как про это писали в газетах.

— Мне оставалось лишь надеяться, что Кармен не следит за новостями. Я позвонил к ней еще с дороги и сообщил, что все отлично. Я нагородил кучу всяких причин, по которым мы проигрывали. Она была уже на седьмом месяце, чувствовала себя хорошо, однако ее держали на постельном режиме, под постоянным наблюдением, и ее врач разрешил ей читать только книги со счастливым концом и смотреть по телевизору юмористические программы.

Джефф невольно засмеялся.

— Последний удар я получил, когда мы вернулись в Сан-Диего и меня освистали дома, мои же земляки. Они даже начали швырять в меня всякую гадость. — При воспоминании об этом руки Криса невольно сжались в кулаки. — Меня всегда уважали — Бог ты мой, я же был их кумиром — и вдруг со мной стали обращаться, как с кучей дерьма. — Он потряс головой. — Теперь-то мне ясно, что я просто не нашел в себе сил вовремя уйти, сохранив при этом лицо. Короче, это была одна из самых страшных ночей в моей жизни. Даже ребята из команды не хотели со мной общаться. Все, о чем я был способен думать, так это, как я смогу рассказать обо всем Кармен? Я ведь прекрасно понимал, что не имею права нагружать ее плечи подобной тяжестью, может случиться третий выкидыш. Я еще кое-как держался до той минуты, когда кончил говорить с ней по телефону из раздевалки, зато потом… ну, ты, наверное, знаешь, как это бывает. Я все с крыл и почувствовал себя совсем погано, когда повесил трубку. — Он замолчал, до боли сжимая руками край скамьи. — И тут обнаружил, что меня поджидает одна баба, — продолжил он. — Я ее знал. Однако после оказалось, что добрых две трети команды знало ее еще лучше, чем я — если ты понимаешь, что я имею в виду. — Он посмотрел на Джеффа, который лишь мрачно кивнул.

— Она постоянно ошивалась возле команды весь сезон, — сказала Крис. — И она явно пыталась подобраться и ко мне, — однако меня это абсолютно не интересовало. По крайней мере до того вечера.

— Ты переспал с нею? — спросил его Джефф, внимательно глядя ему в лицо.

Крис кивнул.

— Когда я вышел из телефонной будки, она взяла меня под руку и промурлыкала: «Они никогда не были способны оценить тебя по заслугам, Крис!» И я подумал… ох, Боже правый, да я вообще тогда не был способен думать! Я просто принял то, что она могла мне предложить, как принял бы лекарство А на следующее утро все газеты наперебой расписывали мое унижение, и Кармен встретила эту весть восхитительно стойко — она велела мне высоко держать голову и сказала, что ей совершенно все равно — играю ли я в мяч или продаю воздушные шарики, и для меня в этих словах заключалось нечто гораздо большее, чем их обычный смысл Однако она ничего не знала о моей измене, и я клянусь, что это правда — я попросту выкинул эту ночь из своей памяти. Я чувствовал себя так, словно заново родился, словно получил от судьбы второй шанс. Мы на время позабыли про бейсбол и сосредоточились на ребенке и нашем будущем. Теперь мне кажется, что те последние два месяца беременности были самым счастливым периодом нашего супружества.

Джефф сидел тихо, как мышь. В смущении устремив взор на другой край Долины Миссии, Крис шестым чувством ощутил напряженное внимание, с которым его слушали.

Наконец он собрался с духом и обратится к Джеффу.

— Ты знаешь, что человек может быть болен герпесом, однако не знать об этом из-за отсутствия симптомов?

— Д-да, — нахмурится Джефф. — Я, кажется, что-то слышал… Нет, не может быть! — Он буквально подскочил на скамейке, невольно отпрянув подальше от Криса.