Огонь и ярость

Слабое голубое свечение падает на мою руку, и я набираю код на клавиатуре. Серия звуковых сигналов разрывает тишину ночи, прежде чем замок щелкает, и я открываю дверь.

— Добро пожаловать на конспиративную квартиру.

ГЛАВА 36

РЕН

Я всматриваюсь в выступ, разглядывая покосившийся откос и свисающий водосток. Это место не похоже на тот тип, где есть современный замок. Я бы скорее использовала запасной ключ от дома типа «под садовым гномом», если бы кто — нибудь вообще потрудился запереть дверь. Похоже, он может упасть в любой момент.

Атлас с громким скрипом распахивает дверь.

— Хорошо, что мы не пытаемся проникнуть внутрь тайком. — Голос Нико за моей спиной звучит весело. Он и двое других присоединились к нам на крыльце, которое каким — то образом выдерживает весь наш вес.

Атлас заходит в дом и включает свет. Когда я переступаю порог, у меня отвисает челюсть. Я почти выхожу на улицу, чтобы убедиться, что нас не перенесли в более приятное место. Нико следует за мной по пятам, так что у меня нет другого выбора, кроме как двигаться вперед.

Внутри дом… очаровательный. Другого слова для этого не подберешь. Прямо перед дверью находится лестница, ведущая наверх. Справа находится гостиная, которая переходит прямо в кухню. В гостиной есть серый диван и несколько дополнительных кресел, обтянутых тканью с рисунком. Там есть большой каменный камин, которым, очевидно, не будут пользоваться, так как для этого слишком жарко.

На кухне есть белые шкафчики и маленький столик на четверых. Он небольшой, но я сомневаюсь, что мы будем устраивать здесь званые обеды.

— Что это за место? — Спрашивает Ларк.

Атлас бросает сумки и поворачивается к нам. — Это одно из убежищ «Подполья». Давайте приведем себя в порядок, а потом решим, что делать дальше.

Я ощетинилась от властности в его голосе, желая взять инициативу в свои руки, хотя и не знаю, где мы находимся и что собираемся делать. Но я не принимала душ с… Не знаю, как долго, поэтому я не огрызаюсь на него. Я вся в засохшей крови и мази от гребаного клейма. Почему — то, несмотря на то, что на нас обрушился ливень с неба, я все еще чувствую себя покрытой слоями пота.

— Наверху две ванные комнаты, а одна здесь, внизу. В шкафах спальни есть запасная одежда. Атлас берет сумки и направляется на кухню. — Рен, ты со мной. Надеюсь, вы трое сможете найти ванные наверху?

Ларк поворачивается ко мне, прикусив губу, как будто пытается сдержать улыбку. — Кто — то надел свои командирские штанишки.

— Я слышал это, Ларк. Иди прими душ. — Атлас даже не смотрит в нашу сторону. Он распаковывает сумки, набитые едой. Там свежие фрукты, хлеб, сыр, макароны, консервированные овощи и суп. То, что нужно съесть сразу, но также припасы на более длительный срок. Неужели Атлас думает, что мы собираемся затаиться здесь и переждать?

— Я отсюда слышу твои мысли, птичка. Иди прими душ.

Нико, Эстелла и Ларк поднимаются наверх, оставляя нас с Атласом одних на первом этаже. Я все еще топчусь возле входной двери, ненавидя себя за то, что чувствую себя не в своей тарелке. Это территория Атласа, и он позволяет нам находиться на ней. Я не хочу быть благодарной ни ему, ни «Подполью», но, черт возьми, я благодарна. Вероятность того, что я выбралась бы из Чикаго, если бы за мной охотились жрецы, невелика. Особенно с Ларк и Эстеллой на буксире. Я не совсем разобралась в этой части своего плана. Я была больше сосредоточена на побеге из дома Натаниэля.

Атлас, наконец, поднимает на меня взгляд, и абсолютный страх, светящийся в его глазах, ошеломляет меня. Он останавливается, кладя руки на стол. Его плечи опускаются, как будто весь мир лежит у него на спине, и он слишком тяжел, чтобы продолжать притворяться, что это не сокрушительный груз.

— Я думал… — Его голова опускается, дыхание вырывается усталым выдохом.

Я подхожу к нему, останавливаясь по другую сторону маленького деревянного столика. Он покрыт бесчисленными выбоинами и отмечен кольцами там, где кто — то оставил мокрые стаканы. Это стол, за которым сидело много людей.

Такое чувство, что Атлас собирался раскрыть секрет, но не смог заставить его слететь с губ. Я предлагаю свое собственное признание. — Я боялась за тебя.

Атлас поднимает голову, его взгляд останавливается на дурацких бинтах у меня на груди, прежде чем поднять глаза на мое лицо. — Почему?

Вопрос кажется многозначительным. Как будто он спрашивает не просто, почему я испугалась, а почему я? Почему он? Почему именно мы оказались в этой хреновой ситуации? Или, может быть, я слишком много вникаю в суть происходящего. Наверное, мне просто нужно что — нибудь съесть и поспать.

— Почему я испугалась? — Я сглатываю, спрашивая себя, почему я пошла по этому пути. Теперь уже слишком поздно. Мелочно… — После аукциона я поняла, что то же самое, должно быть, случилось и с тобой. Я не знала, кто купил тебя, но я собиралась прийти и найти тебя. — Я выплевываю слова, испытывая отвращение к жрецам и элите, которые занимаются этим дерьмом.

Челюсть Атласа подрагивает, когда он скрежещет зубами. — Арес купил меня.