Огонь и отвага

Он переключил канал.

– Коготь-один – Бешеному псу.

– Пёс на связи.

– Стыковка выполнена успешно. Давление в переходном шлюзе выровнено. Можете начинать.

– Понял тебя, Первый.

– Удачной охоты, Сергей…

Глава двадцать вторая

Время и места – те же

Второй «Минотавр» проплыл вдоль массивного кожуха, который прикрывал двигатели. Небольшие сопла двигателей пространственной ориентации за счёт непрерывной работы постоянно корректировали положение десантного бота, синхронизируя его с вращением «Акреции» вокруг продольной оси. Их работу полностью контролировали бортовые компьютеры бота, внося поправки в действия пилота таким образом, чтобы синхронизировать манёвры судна с его постоянным положением в пространстве.

– Кажется, есть хорошее место.

Голос второго пилота мягко прозвучал в тишине пилотской кабины:

– Технический шлюз. Отмечен на планах как С117. Находится рядом с ДПО верхних палуб левого борта, примерно в семидесяти метрах от кожуха маршевых двигателей.

Сара бросила взгляд на один из экранов и кивнула:

– Поняла. Корректирую курс.

Её пальцы затанцевали над виртуальной клавиатурой, вводя новый курс, и бот начал медленно смещаться в сторону. За бронепластом фонаря кабины медленно проплывал корпус космического транспорта, открывая невероятный вид на причинённые ракетами «Фальшиона» разрушения. В местах попадания композитные пластины внешнего корпуса были оплавлены и вырваны. Крупные дыры зияли по всей задней части корабля, куда пришёлся основной удар. Они были значительно меньше, чем последствия попадания бортовой энергетической артиллерии. Боеголовки с рентгеновскими лазерами просто не были способны выдать ту пылающую, всепоглощающую ярость, которой обладали корабельные лазерные установки. И ведь это всего лишь орудия лёгкого крейсера. Что могли натворить с незащищённым транспортом лазерные орудия линейных крейсеров и линкоров, страшно было представить.

– Так, вижу цель. – Сара ввела нужные корректировки в систему. – На шесть градусов левее.

– Понял. Боже, ну и громадина…

Бот медленно проплыл рядом с одним из сопел двигателей пространственной ориентации, которое было размером с сам бот.

– И не говори. А теперь, Алим, представь, сколько на такой дуре может быть народу.

– Ну, обычно команда на этих посудинах может составлять до ста – ста пятидесяти человек…

– Ты это сейчас из головы взял?

– Нет, информация была в данных, которые мне переслали вместе с технической информацией по кораблю. Уверен, если бы ты их просмотрела так же внимательно, как и я, то ответ на вопрос был бы очевиден…

– Пфф… умников никто не любит, Алим.

Её напарник рассмеялся, услышав эти слова, особенно учитывая древнее значение его имени. Тем не менее шуточный разговор ни на секунду не отвлёк его от поставленной перед ним задачи.

– Шлюз в тридцати метрах. Левее на четыре градуса.

– Смещаюсь. Приготовь стыковочный захват, на случай если этот окажется подходящим.

– Понял, выполняю.

Это была третья точка предполагаемого входа. В первом случае он оказался слишком повреждённым, а во втором указанного на планах технического люка вообще не оказалось на корпусе.

Это не было большой неожиданностью, так как, несмотря на один исходный проект, корабли, особенно грузовые, строились на разных верфях, что способствовало различным изменениям в конструкции, которые диктовались традициями кораблестроения и желанием верфей оптимизировать проект под свои возможности. В чертежи постоянно вносились небольшие изменения, которые хоть и документировались, но, как правило, на локальном уровне. По этой причине корабли, построенные на разных верфях, отличались друг от друга.

– Вроде целый. – Сара осмотрела шлюз с помощью внешних камер, так как взглянуть на него собственными глазами было просто невозможно из-за позиции бота. – Отлично, начинаем стыковку.

– С удовольствием. Захваты готовы.

Сара аккуратно подвела бот к стыковочному шлюзу. Короткий импульс ДПО расположил его точно над ним и опустил специальными захватами прямо на шлюз. Они представляли собой специальные манипуляторы, которые подстраивались под необходимую форму и прочно удерживали бот в тех случаях, когда нужно было сохранять строго определённую позицию, а стыковочные механизмы шлюза не работали. Или экипаж транспорта не горел желанием их включать.

«Минотавр» едва заметно вздрогнул, и Сара почувствовала лёгкое головокружение. Всего на секунду, покуда её вестибулярный аппарат подстраивался под изменения, когда системы компенсации инерции и искусственной гравитации приспособились под изменившееся положение. Ведь десантный челнок больше не двигался в пространстве, а теперь, при помощи мощных захватов, стал, по сути, частью огромного транспорта. Она активировала канал внутренней связи.

– Лиза, мы на месте. Алим начал процедуру выравнивания давления. Через тридцать секунд можете начинать.

В динамиках шлема скафандра раздалось спокойное контральто командира штурмовой группы:

– Поняла. Ждём и начинаем.

– Ты давай там поосторожней, ладно? Не хочу терять единственную приятную собутыльницу.