Огонь и пепел

— Знаешь, каким будет наказание за твою наглость?

— У меня есть догадки. Оно включает множество очень быстрых парней с проблемами пищеварения?

Белый парень позади него фыркнул от смеха. Рыжая и мальчик-китаец улыбались. Однако святого Джона было не обмануть. Он видел страх, от которого стекленели их глаза и холодный пот бежал по лицам.

— Леса за мной полны моими жнецами и бесчисленными легионами мертвых, которые…

— Почему ты так говоришь? — спросил парень-китаец, заговорив впервые. — О, привет, я Лу Чонг. Просто я все это слушаю и гадаю, почему ты иногда говоришь, как в фэнтезийном романе. Типа как в «Властелине Колец», но у тебя не работает. То есть у тебя есть настоящая армия, и, думаю, зомы отличная альтернатива оркам, но серьезно, старик, кто использует такие слова, как «наглость» или «бесчисленные»?

— Да, — сказала беловолосая девушка, — из-за этого ты звучишь глупо.

Шестеро подростков засмеялись.

Красные Братья святого Джона зарычали в гневе и вытащили ножи.

Через мгновение три пистолета и лук были нацелены на них.

— Не глупите, — сказал Бенни. — Мы все знаем, что мы так говорим с тобой, потому что нам страшно, и ты позволяешь этому сойти нам с рук, потому что принес ножи против огнестрельного оружия. Лично я бы охотнее вернулся к переговорам. Будем меньше разбрызгивать пот.

Святой Джон слегка махнул левой рукой, и жнецы нехотя убрали оружие в ножны.

— Ох, — сказала рыжая, опустив оружие обратно в кобуру. — Имея в виду ножи.

— Точно, — сказал Бенни, не очень убедительно прикидываясь, что только что о чем-то вспомнил. — Я собираюсь вытащить нож и кинуть вам. Это не атака, так что давайте не будем из-за этого суетиться.

Святой Джон кивнул, ему было любопытно.

Бенни потянулся назад за спину и вытащил длинный нож из кожаных ножен, прикрепленных к задней части ремня. Он взвесил его в руке на мгновение, а затем кинул на землю перед святым.

Святой Джон отпрянул от него, словно это был скорпион.

Красные Братья ахнули.

Они все знали этот нож.

Святой Джон поднял его и прижал к груди. Потом он издал ужасный вой боли и скорби и упал на колени. Слезы жгли его глаза, пока он вспоминал день, когда отдал этот нож молодому человеку, первому среди жнецов.

— Питер… — святой умоляюще посмотрел на подростков. — Где вы это нашли?

— Как думаешь, где я нашел его? — спросил Бенни. — Я забрал у него нож после того, как отправил его во тьму.

Святой Джон закрыл глаза и склонился вперед, словно нож вогнали ему в живот.

— Чувствуешь это? — холодно спросила Бунтарка. — Вот каково, когда теряешь того, кого любишь.

98

Бенни Имура смотрел на безумца, стоящего на коленях в пыли.

Его нос жгло от химических испарений, поднимающихся от земли, но он представлял, что чувствует запах страха и боли святого Джона.

Где-то глубоко во тьме своего разбитого сердца он понял, что это ему нравится.

А с этим осознанием пришли и другие крики. Ребенок, потерявшийся в тех тенях. Сын, что упокоил своих родителей. Брат павшего героя. Молодой человек, который, скорее всего, потерял любовь своей жизни. Путешественник и друг, забирающийся по деревьям, ловец маленькой сильной рыбы. Коллекционер зомби-карт и любитель яблочного пирога. Ребенок и мальчик, подросток и молодой мужчина. Все многие аспекты Бенни Имуры кричали ему, предупреждая, когда он наслаждался болью этого злого человека.

«Насколько страшным ты готов стать, чтобы выбить дух из врага? Готов стать чудовищем? Готов стать монстром из их ночных кошмаров?»

Рейнджер задал все эти вопросы.

Ему стоило задать еще один.

Готов ли ты стать монстром, чтобы победить монстров?

Но Бенни уже знал ответы на все эти вопросы.

99

Бенни Имура почувствовал, как его губы искажаются в ухмылке абсолютного презрения.

— Вставай, — сказал он.

Это было произнесено не как просьба.

Это был приказ.

Красные Братья ощетинились, и их пальцы сжимались и разжимались на рукояти ножей, топоров и мечей. Бенни окинул их взглядом, ясно говорящим им, что их время еще придет, но сейчас не тот момент. Эти люди увидели что-то в глазах Бенни, то, что зажгло отсветы страха в них. Они помогли святому Джону встать на ноги.

— Я искупаюсь в крови всех, кого ты любишь, — сказал святой Джон, но его голос был хриплым.

— Да, конечно, как угодно, — сказал Бенни. Он протянул руку Чонгу, и тот отдал ему рупор. Бенни щелкнул на кнопку и заговорил в него. Его голос разнесся повсюду, пугая его своей возрастающей громкостью. Он отдавался от линии деревьев и прокатился по полю.