Огонь и пепел

Толпа, пришедшая на завтрак, практически рассосалась, но Бенни заметил, как у столов появился рейнджер Джо. Крупный мужчина носил камуфляжные штаны, покрытую пятнами пота серую рубашку и самодельные сандалии. Его голубые глаза были спрятаны за темными очками, кожа загорела до красновато-золотого цвета, не считая белых линий старых и новых шрамов. А их было много. Несмотря на то что Джо было около шестидесяти или чуть больше, он был подтянутым, с жилистыми мышцами, которые напрягались под его огрубевшей кожей при ходьбе. Обычно Джо был полон хорошего настроения и быстрых колких замечаний, но сегодня он едва дошел до стола с паровым подогревом, и казалось, что ему нужно хорошо сосредоточиться, чтобы положить еду на тарелку. Собака Джо, монстр-мастиф по имени Гримм, шла за ним. Джо плюхнулся за стол у дальней стены. Гримм свалился на пол рядом с ним. Все за ближайшим столом встали и передвинулись.

Бенни подошел туда.

Гримм поднял голову и изучил Бенни так же, как Морги Митчелл изучал кусок говяжьей пашины на гриле. Джо склонился над едой, отправляя ложку за ложкой в рот. Он не поднял взгляд, чтобы посмотреть, кто подошел.

— Отвали.

Бенни остановился.

— Что?

Джо поднял голову, чтобы сердито посмотреть на Бенни поверх оправы солнечных очков, съехавших на переносицу. У него были красные уставшие глаза.

— А, это ты.

— Не против, если я присяду?

— Против.

— Что сегодня такое? Это день «скажи Бенни Имуре „уходи “»?

— Звучит неплохо. И… уходи.

— Нет, не думаю, — он подошел еще на шаг ближе. Гримм издал низкое предупреждающее рычание, которое словно вибрацией отдалось в полу. — Он укусит меня?

— Вполне возможно, — признал Джо.

— Я рискну.

Джо устало облокотился о стол.

— В чем дело, парень? В твоем поколении у «отвали» есть другое значение?

— Нет. Я понял. Вы хотите, чтобы я ушел. Я просто не ухожу.

Бенни опустился на стул. Рейнджер наблюдал за ним с тусклым восхищением.

— Ты странный парень, — сказал Джо. — Большинство людей действуют согласно убеждению, что Гримм с радостью съест их на обед. А ты словно думаешь по-другому. Не знаю, разбираешься ли ты в собаках или просто полный идиот.

— Суд присяжных пока пытается это решить, — сказал Бенни.

— Ладно… что у тебя на уме? — вздохнул Джо. — И говори потише. У меня болит голова.

Бенни пригляделся к нему.

— Вы напились?

— Нет, у меня похмелье. Есть четкое различие. Одно весело, второе — совсем нет. Сейчас мне совсем не весело, а ты не помогаешь.

— Вот мысль — почему бы не напиваться?

Бенни не был фанатом выпивки. Алкоголизм и пьянство стали серьезными проблемами во всех девяти городах с Первой ночи. Конечно же, было много причин. Каждый взрослый потерял кого-то в те ужасные дни. Явный апокалипсис выжег веру множества людей — веру в их религию, их идеологию, их ожидания, их правительство и собственные мечты. Непоколебимость вируса породила поразительную паранойю. Приближался конец мира, так какая разница? Почему бы не напиться? Почему бы не сровнять все острые края? Бенни испытывал как печаль, так и отвращение, потому что это было признанием проигрыша. Не осталось духа борьбы. Никакой попытки снова встать и потрясти кулаком перед Вселенной и попытаться снова. Одна из любимых поговорок Тома о боевых искусствах гласила: «Упади семь раз, поднимись восемь». И все же казалось, что некоторые люди просто хотели снова упасть.

Джо попивал свой кофе.

— Когда именно мои дела стали твоими?

— Вы солдат, да? Рейнджер? Разве вы не должны быть образцом для подражания?

— Вау, ты сегодня отвратительный ублюдок. На завтрак съел двойную порцию испорченных хлопьев?

— Нет. Я провел утро в темнице под лабораторией, глядя на моего лучшего друга, который, судя по всему, превращается в зомби.

— А, — сказал Джо. — Да, понятно. Я видел его вчера. Жаль.

— Жаль? Это все что вы можете? Жаль? Я думал, эти ученые должны были его вылечить.

— Во-первых, — ответил Джо, указывая на Бенни чашкой с кофе, — перестань кричать. Из-за тебя у меня болит голова. Во-вторых, кем ты их считаешь? Волшебниками? Думаешь, они могут помахать волшебной палочкой и исправить все?

— Да. После того как мы нашли те записи в разбившемся самолете, вы все были так возбуждены. Вы сказали, что мы спасли мир.

Джо протер глаза.

— Ага, ну…

— Ну… что? Мы отдали им записи исследования доктора Макреди, так почему они не могут помочь Чонгу?

— Все сложно. Они натыкаются на разные препятствия в этих записях.

— Например, на какие?