Огонь и ветер

Между тем, степной колдун был прав – настроение в Круге изменилось. Музыка почти стихла, лишь еле слышно рокотал маленький тугой бубен в руках одного из музыкантов. Мгновение – и в центр утоптанной десятками ног площадки шагнул новый человек. О да, он отличался от остальных... Тайкурские воины все были не дураки помахать кулаками, но этот действительно вел за собой смерть. Человек с красными узорами на лице вошел в Круг не для забавы, а с намерением убивать, и Фарр понял это еще раньше меня. Он тоже сделал шаг вперед и замер, внимательно изучая своего противника. Я видел, как часто поднимается и опускается его грудь, ощущал, как по спине стекают струйки пота, слышал каждый удар сердца. Будь я на месте наследничка, уже бы давно пустил в ход не ту силу, что в мускулах, а иную... видимую только колдунам. Едва ли кто-то заметит это и уж точно никто не осудит. Когда на кону стоит твоя жизнь – тут не до выбора средств.

Но я оставался на своем месте, а там, в Кругу был Фарр. Этот честный зануда, который привык все делать по правилам. Я знал, что ему и в голову не придет воспользоваться своим колдовским даром – ведь это же не достойно воина! Да и вообще... Иногда мне казалось, он вовсе не хочет прикасаться к тому миру, в котором ветра слушались его приказаний.

Противник Фарра был не так высок и широк в плечах, но выглядел старше и казался намного более грозным воином. Неудивительно... Высочеству, небось, если и приходилось с кем сражаться, так только в тренировочном бою, ради поддержания хорошей формы. А этот бритоголовый привык убивать.

И ему это нравилось.

Смерть стояла у него за спиной и спокойно ждала. Она знала, что скоро наступит ее черед войти в Круг и забрать кого-то из двоих, позвавших ее сюда. Она давала им время оценить друг друга.

Так же спокойно смотрел на происходящее и любящий дед. В лице таргала я не заметил ни капли волнения. Словно ему и правда вовсе не было дела до того, выживет или умрет человек, в чьих жилах течет его кровь. Человек, чьи глаза были так же черны, как его собственные.

Я так и не понял, в какой момент все изменилось, но затишье вдруг оборвалось резким прыжком тайкурского воина. Стремительный, как дикая крыса, он обрушился на Фарра и, мне показалось, должен был просто размазать его по земле... Но нет – Высочество увернулся, отпрыгнул и сам нанес удар. Хороший такой удар, прямо в челюсть этому бритому. Наверное, у того башка чуть не отвалилась, да только он виду не подал. А потом они вцепились друг в друга мертвой хваткой, и я совсем перестал соображать, что там происходит между ними.

До того момента, пока не почувствовал, что Фарру больше нечем дышать. Он все еще стоял в Круге, но смерть держала его за горло железными руками разрисованного тайкура и по капле выдавливала жизнь.

Наверное, я не имел права вмешиваться.

Конечно же, не имел.

Если бы Фарр узнал, что я делаю, он бы сам, пожалуй, захотел бы прибить меня за такую дерзость.

Но у меня не было времени убедиться, что он справится и без моей помощи.

Я просто метнулся вперед и все же пересек линию этого проклятого Круга – чтобы изо всех сил вцепиться ему в плечи.

Глубоко...

Очень глубоко...

Мои пальцы ушли в его плоть, словно корни дерева в плодородную почву.

Я никогда прежде не делал ничего подобного. И не знал, что так можно. Отдавать свою силу, даже не касаясь другого человека настоящими руками, только незримыми... Но Сила хлынула из моих ладоней столь же верно, как проливается вино из пробитого кувшина – горячая, стремительная, золотая...

А потом я ощутил, как руки Фарра находят лицо врага и сжимают его, круша все на своем пути... И услышал, как радостно хохочет смерть. Ее смех был глухим и утробным, как пение дикарей, стоявших вокруг нас.

Мне показалось, что кровь из глазниц этого парня впиталась в мои пальцы и просочилась до самого сердца.

Мне показалось, весь мир заволокло багровой пеленой.

Только тогда я догадался отпустить плечи Фарра. И увидел, обернувшись, как мое тело медленно оседает на землю. Дикари и не заметили этого – они смотрели в Круг... Они смотрели на смерть. И на человека, который стоял рядом с ней, позволяя каплям крови стекать с его рук.

Что ж... у нас со смертью было много встреч. Эта показалась мне намного лучше других.

Не считая той, когда я отправил Кешта к праотцам.

«Ты победил, Высочество», – сказал я человеку с кровавыми руками и понял, что он слышит меня.

И видит.

Я улыбнулся ему и тихо скользнул обратно в свое распростертое на земле тело.

Пока никто на него не наступил.

На сей раз в шатре таргала было людно – здесь сидел не только он сам, но также его сын и еще несколько пожилых тайкуров. Я, разумеется, не мог разглядеть их лиц, но по скрипучим голосам сразу понял, что эти люди – давние соратники степного правителя. Они хрипло посмеивались, говорили что-то друг другу и Фарру, хлопали его по плечу, совали в руки пиалу с этим их кислым пойлом... Фарр отвечал с усмешкой, глотал молочную дрянь и казался совсем спокойным и совсем своим среди суровых степняков...