Огонь и ветер

Медленно, очень медленно Фарр обернулся к ней. Он по-прежнему не улыбался, но и мрака в его глазах больше не было. Я увидел, как он раскрыл рот, пытаясь сказать что-то, да так и замер, встретившись взглядом с Шуной. Слова, верно, застряли у него в глотке, потому что вместо этой нелепой трепотни он сделал то единственное, что стоило сделать.

Этот болван схватил ее в охапку и повалил в траву.

Усмехнувшись, я плотней закутался в большой плащ Фарра, перекатился на спину и уставился в небо полное звезд. Пленительное небо, вечное и бездонное. Где-то там, по другую его сторону сидели боги и бесстрастно взирали на нас. Я улыбнулся им и подумал, что завтрашний день будет днем перемен.

Завтра мы с братцем снова пойдем в каменный лабиринт и будем слушать голоса предков.

Только на сей раз я не свалюсь без сил, едва только начнется самое интересное...

Завтра я буду готов.

– Что там случилось вчера, а? – спросила Шуна, вручая мне миску с варевом. Пахло божественно... – Почему это Верзила выволок тебя из храма на ручках?

Я отхлебнул из миски и даже прикрыл глаза от удовольствия. Мы с Высочеством точно так готовить не умели. Никогда. И едва ли научимся.

– У тебя талант, – сказал я искренне, игнорируя заданный вопрос. – Ты могла бы стать знатной поварихой!

– Зубы мне не заговаривай, синеглазый! Я чуть не сдохла от страха, когда твой братец выперся с тобой из этой гробницы. Один без памяти, другой будто дурной травы обкурился!

– Ты не поймешь... – проклятье, когда это я перенял у Высочества его любимое выражение? – Там... там просто очень сильный колдовской источник. Нам не стоило лезть к нему после долгого перехода... Мы оба устали. Я особенно... Фарр-то выносливый, наследничек, мать его...

Тут я натурально прикусил язык, запоздало поняв, что ляпнул лишнего. Но Шуна как будто и не заметила ничего, только поежилась – мой плащ теперь защищал от холода спящее Высочество, степная воровка великодушно оставила его братцу, встав первой поутру.

-– Иди сюда, – я позвал ее к себе и укрыл полой второго плаща, – пока не околела.

Шуна охотно залезла мне под бок, подула в свою миску и осторожно попробовала варево.

– Неплохо так, да... Жрать можно, – умяв пару ложек покосилась на меня и добавила будто невзначай: – А братец твой точно ничего не курил вечерком?

– Точно... Он не по этой части.

– А по какой?

Вот спросила! Я даже задумался, чего б такого набрехать про Высочество, чтобы опять не оплошать. Не так-то и много можно было на самом деле...

– Вообще он жутко приличный, – сказал я, глянув на сладко спящего подле костра принца. – Даже слишком, как по мне. Все эти высокие манеры, хорошее воспитание...

Шуна нахмурилась.

– Так вы все же не братья? – ее ложка застыла, не добравшись до рта.

Я смешался, не зная, что ей сказать.

– Нет... Не по крови.

– Ясно, – он пожала плечами и слизнула варево с ложки. Проглотив съеденное добавила: – А похожи, – и усмехнулась вдруг хитро так. – Во всем...

Я едва не подавился похлебкой, аж закашлялся.

Шуна весело треснула меня ладонью по спине.

– Расскажи тогда, как вы познакомились!

Еще один вопрос, на который я предпочел бы не отвечать.

– Ну... Сначала он хотел меня убить. И я его – немножечко тоже.

После этих слов я ощутил под боком мелкое лисье хихиканье, от которого мне и самому стало смешно, как от щекотки.

– Отличное начало для знакомства! – сказала Шуна. – Я не шучу! Из таких встреч обычно получается самая крепкая дружба.

– Может быть... – по правде говоря, я все еще сильно сомневался, что могу назвать Высочество другом. Слишком все было сложно между нами. Слишком... хрупко.

– Точно тебе говорю! – она всосала остатки еды и аккуратно отбросила чашку к сумке с припасами. – А из-за чего подрались-то?

Я вздохнул.

– Не твое дело.

– Из-за бабы небось.

– Небось...

– И что, красивая баба?

Я задумался. С самого детства я ни разу не видел свою любимую наяву, так, чтобы ее облик не был искажен призрачным миром снов и моими полуслепыми глазами... но мои руки помнили каждый изгиб ее тела, каждую черточку ее прекрасного лица... Самого прекрасного в мире.

– Да... очень.

– Эк ты затуманился, северянин! – Шуна отстранилась и заглянула мне в глаза. – Только не говори, что эта красотка до сих пор тебе снится! Проклятье... я-то думала, твое сердце свободно!

Она пыталась выглядеть сердитой, но это было скорее представлением, чем реальными чувствами, так что я промолчал.

Айна снилась мне почти каждую ночь. Как всегда. Как и всю мою жизнь.

– Что же ты не с ней? – не унималась эта шельма. – Раз она такая красивая и так тебе по сердцу? Или ты слишком нищий для ее папаши?

– Шуна, ты как-то очень уж много спрашиваешь. Если и дальше будешь стараться в том же духе, я тоже начну лезть, куда не надо.

– Не начнешь, – она извернулась и заткнула мне рот поцелуем. Длился он долго, и когда маленькая воровка наконец оторвалась от моих губ, в голове у меня уже и правда не осталось ни единой мысли. – Валить отсюда надо, – сказала она вдруг, становясь очень серьезной. – Снег вот-вот пойдет... Как бы и правда не околеть.

Шуна была права. Я думал о том же.