Огонь и Ветер (СИ)

— Их ещё и убить полагалось?

— Незачем. Мало кто выживает.

— Как? — не понял вообще ничего Джин.

— После вожака они достаются всей банде. По кругу, проще говоря. Я же предупреждал, что приятного мало. Выживают единицы. Как-то… — Хоаран внезапно умолк.

— Что как-то? — немного подождав, напомнил Джин.

Ещё одна долгая пауза. Настолько долгая, что надежда услышать продолжение почти испарилась.

— Наверное, не стоит тебе рассказывать это… У меня была девушка. Ну как… Встречались время от времени. Это к тому, что парни на подвиги меня не вдохновляли — исключительно ты один. — Невесёлая улыбка и вновь пауза. — Но определённый опыт был. До одного случая. Залётные какие-то забрели. Даже и не банда, четверо их было. Старший полез, не разобравшись. Стиль одежды, он подумал… Неважно. Не смог отличить байкера от… Он проиграл. Дело было в баре, свидетелей — вагон, моих — десятка два, а он прямо в лоб ляпнул, что собирается со мной сделать, — все слышали. Деваться некуда. Один из них совсем зелёный был, максимум лет четырнадцать…

Хоаран перевернулся на живот и тронул пальцами тёплую воду.

— Он умер. На третьем всего лишь. Умер…

— Но ты…

— Не виноват? Да что ты говоришь! — фыркнул Хоаран. — Я ни черта не знал об этом тогда. Но даже если бы знал, его ещё два десятка ждали. И можешь мне поверить, ему было больно даже в моих руках. Это ведь всё не так, как сейчас было с тобой. Это не чувства, не развлечение — это наказание, а, точнее, казнь. При свидетелях. На глазах у всех. И не должно быть никаких колебаний или жалости. Так принято. Или ты думаешь, у меня банда сплошь из геев, жаждущих подобных развлечений? У меня в банде нет ни одного. Но после того случая я поднабрался опыта — мало ли, иногда можно некоторых избавить от круга. Я тогда не додумался отключить мальчишке чувствительность, быть может, тогда он бы… Чёрт! Джин, заткнись и не задавай больше подобных вопросов. В моей жизни хватает моментов, о которых я хотел бы забыть. И не надо мне говорить, что улица жестока, и это всё оправдывает… Это не так.

И Хоаран легко ушёл под воду, оставив Джина в пещере одного. Всё-таки взбесился.

Интересно, спросил бы Джин об этом, если бы знал про эту историю, или если бы Хоаран мог солгать? Нет, точно не спросил бы. Но Хоаран лгать не умел, и он ничего не знал, так что спросил.

И каково это было?

Он точно знал, что посмел бы при нём кто-нибудь покуситься на Хоарана — убил бы на месте эту тварь без раздумий и колебаний. Но вот наказать так вот… Нет, он не смог бы. И вовсе не потому, что ни разу подобного не делал. Просто не смог бы. Ещё и зная, что он не один это сделает… Не смог бы.

Он хорошо помнил свой первый раз и ни в чём не мог упрекнуть Хоарана, тот всегда так бережно с ним обращался. Но всё равно тогда была боль. Немного. И он почти её не ощутил, потому что его любили, а не наказывали. Тут же… наказывали без какого-либо подобия чувств. Точнее, чувства имелись, но точно из другой оперы. И он мог лишь догадываться, каково приходилось тем, кого наказывали.

«Выживают единицы», — сказал Хоаран, а он не лгал. С другой стороны, наверное, он прав. Если бы в его жизни этого не случалось, то… Возможно, они никогда…

Джин почувствовал себя последней скотиной, но испытал некоторое облегчение потому, что в жизни Хоарана такое случалось, и потому, что это заставило его «поднабраться опыта», и потому, что это позволило им остаться вместе. Он ни за что не отказался бы от их первой ночи, похожей… ни на что не похожей. Он плохо помнил её, но со временем воспоминания становились чётче и желаннее…

— Долго ты тут торчать будешь? — бесшумно вынырнув, спросил Хоаран. Джин мгновенно поймал его, привлёк к себе и прижался губами к виску.

— Прости… Я лишь пытался разобраться. Я так хочу прикоснуться к тебе, доставить тебе удовольствие… Не в плане «отплатить», а просто хочу — и ничего не могу с этим поделать. Мне хочется, чтобы тебе было хорошо.

Хоаран вздрогнул в его объятиях.

— Мне хорошо с тобой — это достаточно.

— Тебе? Но мне? Я же этого не вижу, потому что ты делаешь со мной… ну, ты сам знаешь. А мне хочется увидеть, что тебе хорошо, и что в этом виноват именно я. А ты никогда не позволяешь мне… Ни разу. Вот я и пытаюсь понять, почему? Или дело во мне? Тебе просто неприятно, когда именно я к тебе…

— Прекрати нести ерунду, — отрезал Хоаран, высвободившись из объятий Джина. — Если бы мне не было хорошо по твоей вине, я бы тут с тобой не торчал.

— Ну вот! Ты даже обнять себя не даёшь!

— Предпочитаю, чтобы руки находились в моём распоряжении, а ты их прижимаешь — внезапную атаку уже не отбить.

— Какую атаку? Тут только мы!

— Всё равно расслабляться опасно.

Джин бессильно опустил руки — бесполезно. Что бы он ни делал, Хоаран всегда находил причину выйти за пределы его досягаемости. Всё, что угодно, лишь бы лишить его возможности прикоснуться. Ну хоть связывай его, пока спит, а потом наслаждайся прикосновениями к беспомощному упрямцу. К счастью, ему хватало ума понять, чем подобная выходка могла обернуться.