Огонь и Вода

Что такого подправил в ней тот рыжий капитан Легиона? Почему она смотрела на Феликса, а видела… рака-отшельника какого-то? Ведь Феликс объективно неплох, ну подумаешь – ездит на машине, а не на мотоцикле, не открывает перед ней дверей – так она и сама может, больше говорит сам, чем слушает – все ж такие.

И наверное, она согласилась поехать с Феликсом на море только потому, что хотела убедиться – с ней всё в порядке. Она не стала хуже от того, что провела ночь с незнакомцем, которого и не увидит-то больше никогда. Ей просто нужно вернуться в свой прежний мир и прежний круг общения.

Но уже в первый же день так называемого отдыха Катрин вспомнила, почему она когда-то зареклась ездить в отпуск с Феликсом. О, они пробовали – три раза, последний был год назад. С тех пор ничего не изменилось.

Занудный Феликс снова показывал себя во всей занудной красе – ему нужно было вставать утром и ложиться спать в одно и то же время, питаться он предпочитал в одной и той же ресторации, где подавали примерно одну и ту же еду, ходить гулять он не любил, потому что не понимал – для чего это. Его максимум – это организованная экскурсия с гидом, который весь день, или полдня, или два часа трещит на заданную тему, а Феликс контролирует того гида по заранее запасённому путеводителю и возмущается, если слышит какие-то расхождения. Купаться – только на пляже отеля, загорать незачем, это бесцельное времяпрепровождение. Он лучше пойдёт и почитает в сети новости.

А ведь был ещё и секс. Нечастый, но техничный. Феликс старательно изучил особенности тела Катрин, и ему всегда удавалось вызвать её реакцию. В отличие от многих других он тщательно следил, чтобы она тоже была вовлечена в процесс и получила свою долю если не удовольствия, то разрядки. И её это вполне устраивало. Раньше устраивало. Да и его чёрные глаза вкупе с чёрными волосами ей почти что нравились. Обычно и нормально – чёрные глаза и волосы. Почему теперь у неё сбит прицел, и она думает, что волосы хороши рыжие, а глаза – серые? И ещё чтоб веснушки?

Сейчас же она с удивлением заметила, что прикосновения Феликса не вызывают в ней ничего. Совсем ничего. И поцелуи не вызывают ничего. И вообще, когда они добирались до номера, хотелось завернуться в одеяло и спать, и никак иначе.

А потом они встретили приятеля Феликса, и он зазвал их посидеть в баре. Феликс согласился с неохотой, но с приятелем они давно не виделись, и этот довод пересилил. В баре, правда, приятель довольно быстро набрался, а что Феликс, что Катрин пили всегда очень умеренно. Набравшийся приятель принялся вспоминать какую-то общую с Феликсом молодость, а Катрин вышла на улицу – просто перевести дух. Как так вышло, что к ней стали приставать, она даже и поняла-то не сразу, потому что была погружена в свои мысли. Но когда поняла, то просто развернуться и уйти уже не выходило. Два парня-простеца были очень неплохо одеты, в хлам пьяны и утверждали, что Катрин должна составить им компанию сегодня ночью на яхте. Слова, что она здесь не одна, никакого успеха не возымели, ей просто не дали зайти внутрь и позвать Феликса на помощь. Тогда пришлось применять проверенные методы – пара болевых импульсов в чувствительные местечки каждому и по ведру воды на голову – по крайней мере, её отпустили, хоть и вопили что-то там про сумасшедших магов, от которых на улице не продохнуть.

Тут-то и появился Феликс, и этот раскрасавец, вместо того чтобы развить успех Катрин, молча взял её за руку и повёл в сторону отеля. И хорошо, что никому не пришло в голову потащиться следом за ними, чтобы ещё что-нибудь выяснить.

– Феликс, это что, разновидность помощи и защиты? – поинтересовалась Катрин, стряхнув с себя его руку.

– Ты должна быть благодарной за то, что я увёл тебя оттуда, пока ты ещё не нашла себе приключений, – сообщил мужчина, которого в данный момент она считала своим.

И дальше Катрин узнала, что она особа крайне ветреная, что к скромным и приличным не пристают и что ей следовало смирно сидеть за столом и никуда не уходить без него. Но она, очевидно, хотела себе развлечение на вечер, и она его нашла, и ему, Феликсу, очень стыдно за её легкомысленное поведение.

– Ты уверен, что сейчас говоришь то, что нужно? – уточнила Катрин.

– Вполне, – сообщил он. – И отцу твоему всё расскажу! Он должен знать, что упустил в твоём воспитании! И брату! И вообще, на мой взгляд, тебе нечего делать в столице, ты там сразу же попадёшь в историю!

– Сдаётся мне, что тебя более никакие истории со мной не касаются, – покачала головой Катрин.