Огонь измены (СИ)

Деловито распахивает сказку задом наперёд и начинает:

- Жил-был мальчик Незнайка. Один-одинёшенек. Он родился и сразу потерялся. Хотел, но не мог найти свою маму. А мама вообще не знала, что он родился, а то бы она его сразу отыскала, хоть в лесу, хоть в чистом поле. В один прекрасный день к нему пришёл сильный-пресильный волшебник с большущими плечами и сказал:

- Я нашёл твою мамочку дорогую. Ей тоже очень плохо одной. Она живёт на Луне. Хочешь, мы заберём её к себе домой прямо сейчас?

Незнайка запрыгал и захлопал в ладоши, ура! И они с волшебником сразу же полетели на Луну. А мама так обрадовалась, так обрадовалась, что напекла тысячу печенек. А потом Незнайка с волшебником привезли любимую мамочку домой. И жили долго и счастливо. И по ушам и носу текло, а в рот не попало. Всё!

Серёжа с удовлетворением захлопывает книжку:

- Ну, как? Понравилась моя сказка?

Не могу сразу ответить, только слёзы катятся по щекам. Какая же я стала... Чересчур нервная.

- Это самая лучшая сказка, - только и получается выдавить, - теперь она для меня самая любимая.

Крепко-крепко обнимаю Серёжку и прижимаю к себе. Вдыхаю вкусный запах детской макушки, чмокаю в затылок.

- А для меня ты самая любимая, Зефирка, - сонно бормочет Соловьёв-младший, - только не раздави меня, пожалуйста.

Через несколько минут он начинает ровно и глубоко дышать. Я осторожно освобождаю руку из-под его головы, еле слышно поднимаюсь и на цыпочках выхожу из комнаты.

Брожу в полной темноте то в спальню, то в гостиную, то в ванную комнату. Стрелки часов на стене пробегают один круг, ещё один, ещё. Не выдерживаю. Достаю телефон. У кого бы спросить? Рената была пять минут назад в сети.

Набираю ей в мессенджер:

- Привет, спишь?

Она отвечает сразу же:

- Нет. Ты как?

- Плохо. Жду Игоря, а его всё нет.

Небольшая пауза. Рената начинает набирать сообщение. Потом стирает. Потом опять. Снова стирает.

Печатает ещё, наконец отправляет:

- Ты не знаешь? Мы сейчас приедем.

Мне становится совсем плохо. И жарко, и холодно. Руки дрожат, нет, я вся дрожу. Начинаю задыхаться. Хватаю со стола кулинарный журнал, складываю пополам и машу им перед лицом. Не помогает, никак не получается успокоиться.

Минут через двадцать подъезжает внедорожник Орловых, я выскакиваю на крыльцо. Они быстро выходят и двигаются в мою сторону. Их лица серьёзны, в глазах какое-то виноватое сочувствие. Сашка мягко, но решительно подхватывает меня под локоть и заводит в дом:

- Ты что мёрзнешь? Ну-ка иди в тепло, меня же Соловей убьёт, если узнает, что ты по нашей вине заболела.

Рената многозначительно бьёт его по плечу.

Сашка оборачивается и строго говорит ей:

- А он узнает обязательно, когда вернётся.

Я взволнованно перевожу взгляд с Орлова на Ренату. Я же вижу, они знают что-то плохое, не понимают, как начать просто.

- Говорите, - внезапно охрипшим голосом требую я.

- Пойдём присядем.

Орлов усаживает меня на диван в гостиной, Рената, переваливаясь уточкой, бежит к чайнику, наливает воды в кружку, возвращается к нам, суёт её мне в руку. Я цепенею от ужаса.

- Короче, - решается Орлов, - только это никто не должен знать. Мне позвонили по секрету, как самому близкому.

Он запинается, наблюдает за моей реакцией пару секунд, поправляет сам себя:

- Игорёк писал на службе заявление, кому сообщать, если что...

- Если что? - полушёпотом почти неподвижными губами уточняю я.

Орлов болезненно встряхивает головой и сжимает кулаки. Через силу продолжает:

- Взорвался дом, обрушился один подъезд. В новостях объявили, что это был бытовой газ. Но на самом деле - теракт. Соловей поехал туда. И когда они начали обследовать территорию, сдетонировало ещё одно устройство. Обрушилось всё здание. Жильцов успели эвакуировать, но...

Сырость

Орлов болезненно встряхивает головой и с трудом продолжает:

- Взорвался дом, обрушился один подъезд. В новостях объявили, что это был бытовой газ. Но на самом деле - теракт. Соловей поехал туда. И когда они начали обследовать территорию, сдетонировало ещё одно устройство. Обрушилось всё здание. Жильцов успели эвакуировать, но...

- Что "но"?

- Соловей и ещё несколько человек сейчас под завалами, - отводит глаза Орлов.

Сердце словно стекает из грудной клетки вниз, колотится где-то в области пупка. Начинаю задыхаться от головокружения.

- Тихо, тихо, тихо, - Рената садится рядом, сжимает в тёплых ладонях мои дрожащие руки.

Но это совсем не помогает. Дальше всё как в тумане. Картинка перед глазами расплывается, и я обмякаю, проваливаясь в спасительный обморок. Прихожу в чувство от запаха нашатыря.

И мне совсем не нравится то, что я очнулась. Взволнованные лица Орловых напоминают о том, что случилось с Игорем.

- Нет, нет, нет, нет, - шепчу еле слышно.

- Нет, - соглашается Орлов, гладит меня по плечу, - Однозначно, нет. Игорёк жив. Пока не нашли труп, даже не думай, поняла? Просто ждём и надеемся на лучшее.

Он берёт с журнального столика пульт, плюхается рядом с нами, включает телевизор:

- Давайте фильм какой-нибудь посмотрим пока, что ли. Ребята обещали позвонить, как только что-то изменится.

И сразу попадает на канал новостей.