Огонь Изнутри

– В нашем случае дело обстоит несколько иначе. Ведь мы уже находимся в конце пути. Мы больше не ищем ничего. И то, что мы делаем здесь, может понять только воин. Ничем не занимаясь, мы просто переходим из одного дня в другой. Мы ждем. Я никогда не устану это повторять: мы знаем, что мы ждем, и мы знаем, чего мы ждем. Свобода – вот то, чего мы ждем!

– А теперь, когда ты все знаешь, – с ухмылкой добавил он, – давай-ка вернемся к разговору об осознании.

Обычно, если мы беседовали в большой комнате, нас никто не прерывал, и дон Хуан сам решал, когда закончить разговор. Но в этот раз в дверь вежливо постучали. Вошел Хенаро. Он сел в кресло. Я не виделся с ним с того самого дня, когда мы в спешке покинули его дом. На радостях я обнял его.

– Хенаро намерен кое о чем тебе рассказать, – сообщил дон Хуан. – Я уже говорил тебе, он – мастер осознания. А сейчас я могу тебе объяснить, что это значит. Хенаро умеет сдвигать точку сборки вглубь светящегося яйца после того, как она была выбита со своего исходного места ударом Нагваля.

Он уже много раз сдвигал твою точку сборки после того, как ты входил в состояние повышенного осознания. А в тот день – когда мы были на плоском камне – он заставил ее уйти чрезвычайно глубоко в левостороннюю часть светимости осознания. Настолько глубоко, что это было по-настоящему опасно.

Дон Хуан замолчал, как бы собираясь передать эстафету Хенаро. Кивком головы он дал ему сигнал начинать. Хенаро встал и подошел ко мне вплотную.

– Пламя – очень важная вещь, – мягко произнес он. – Помнишь, когда-то я заставлял тебя смотреть на отражение солнца в куске кварца, когда мы сидели на большом плоском камне?

Я вспомнил. В тот день, едва дон Хуан закончил говорить, Хенаро указал мне на преломленный свет, проходивший сквозь гладко отполированный кристалл кварца, который он вытащил из кармана и положил на плоскую поверхность камня. Все мое внимание было мгновенно приковано к сверканию кристалла. Затем я вдруг обнаружил, что лежу, распластавшись на камне, а дон Хуан стоит надо мной с выражением озабоченности на лице.

Я начал было рассказывать Хенаро о том, что вспомнил, но он меня перебил. Наклонившись к самому моему уху, он указал на два керосиновых фонаря, находившихся в комнате.

– Смотри на пламя, – велел он. – В нем нет тепла. Это – чистое пламя. Чистое пламя способно унести тебя в глубины неизвестного.

Пока он говорил, я начал ощущать странное давление. Это была физическая тяжесть. В ушах звенело. Глаза слезились до такой степени, что я едва различал очертания мебели в комнате. Казалось, что фокусировка зрения полностью нарушена. И хотя глаза мои оставались открытыми, я не видел ничего, кроме яркого света керосиновых фонарей. Меня окружала тьма. Фосфоресцирующие полоски изумрудно-зеленого цвета слегка освещали темную, похожую на движущиеся облака массу пространства. Потом зрение вернулось ко мне так же неожиданно, как перед этим пропало.

Я не мог понять, где я. Я парил подобно воздушному шару. Я был в полном одиночестве. Меня обуял дикий ужас, и рассудок мой тут же кинулся конструировать объяснение, которое в данный момент имело бы для меня смысл: с помощью света керосиновых ламп Хенаро меня загипнотизировал. Объяснение почти удовлетворило меня. Я спокойно парил, стараясь не волноваться. Я решил, что беспокойства можно избежать, сосредоточившись на стадиях, через которые я буду проходить в процессе пробуждения к нормальному состоянию.

Первое, что я заметил, – я не был самим собой. Я не мог по-настоящему на что-либо смотреть, потому что смотреть было нечем. Я попытался обследовать собственное тело. И ничего не обнаружил. Я словно смотрел куда-то вниз, в бесконечное пространство. Но я осознавал. Я воспринимал величественные облака переливающегося лучистого света и массы черноты. И то и другое пребывало в непрерывном движении. Я ясно видел, как янтарная рябь накатывается на меня, подобно гигантской медленной волне океанского прибоя. Я знал, что подобен бую, парящему в пространстве, и что эта волна захватит меня и унесет. Я принял ее как неизбежность. Но прежде, чем волна ударила меня, произошло нечто совершенно неожиданное. Подул ветер, который отнес меня в сторону с ее пути. Сила ветра несла меня с огромной скоростью. Я промчался сквозь исполинский тоннель яркого многоцветного света. Взор мой помутился, после чего я ощутил, что просыпаюсь от гипнотического сна, навеянного Хенаро. В следующее мгновение я обнаружил, что снова нахожусь в комнате вместе с доном Хуаном и Хенаро.

* * *

Я проспал почти весь следующий день. Вечером мы с доном Хуаном снова сели, чтобы поговорить. Хенаро и до этого находился возле меня, но комментировать вчерашнее наотрез отказывался.

– Вчера вечером Хенаро снова сдвинул твою точку сборки, – сказал дон Хуан. – Но, похоже, толчок оказался слишком сильным.

Я воодушевленно принялся рассказывать дону Хуану содержание своих видений. Он слушал с улыбкой. Ему явно было неинтересно.