Огонь изнутри

Древние видящие обнаружили, что органическая жизнь является не единственной формой жизни, присутствующей на земле. Это стало, вне всякого сомнения, одним из наиболее ценных открытий. В особенности для самих древних видящих.

Я не совсем понял то, что он сказал, и попросил разъяснить.

— Органические существа — не единственные создания, обладающие жизнью, — сказал дон Хуан и сделал паузу, как бы давая мне возможность осмыслить это утверждение.

Я принялся спорить. Я выдал длинную тираду по поводу определения жизни и того, что считать живым. Я долго говорил о функции воспроизводства, метаболизме, росте, то есть о процессах, отличающих живые организмы от неживых предметов.

— Ты отталкиваешься от органики, — сказал дон Хуан. — Но это — лишь один из примеров. Не стоит обобщать, опираясь только на одну категорию признаков.

— Но как же иначе? — спросил я.

— Для видящих быть живым — значит осознавать, — ответил он. — Для обычного человека осознавать — значит быть организмом. Видящие имеют несколько иную точку зрения. Для них осознавать — значит иметь некую форму, как бы оболочку, в которой заключены эманации, образующие осознание.

Эманации органических существ заключены в кокон. Однако имеются иные категории существ, оболочки которых не похожи на коконы. Однако внутри этих оболочек содержатся эманации, образующие осознание. Кроме того, такие существа обладают целым рядом свойственных жизни характеристик, отличных от репродуктивной функции и метаболизма.

— Каких характеристик, дон Хуан?

— Таких, как эмоциональная зависимость, печаль, радость, гнев и так далее, и тому подобное. Да, я забыл самую прекрасную из них — любовь. Такую любовь, которую человек не может себе даже представить.

— Ты это серьезно, дон Хуан?

— Смертельно серьезно, — невозмутимо ответил он и рассмеялся. — Если в качестве ключа воспользоваться тем, что видят видящие, жизнь предстанет воистину в необычном свете.

— Но если эти существа действительно живые, то почему они не дадут знать о себе людям? — спросил я.

— Они делают это. Все время. Они дают о себе знать не только видящим, но и обычным людям. Беда в том, что вся наличная энергия полностью потребляется первым вниманием. Инвентаризация не только поглощает ее без остатка, но также уплотняет кокон, делая его негибким. В такой ситуации взаимодействие невозможно.

И дон Хуан напомнил мне те случаи, когда я непосредственно сталкивался с неорганическими существами. За время моего ученичества их накопилось бесчисленное множество. Я возразил, что практически каждому из этих примеров я нашел объяснение. Я даже сформулировал гипотезу, согласно которой его обучение с помощью использования галюциногенных растений вынуждало ученика принять примитивную интерпретацию мира. Я сказал дону Хуану, что, никогда прямо не формулируя определение этой интерпретации как примитивной, в терминах антропологии я назвал ее «более подходящей для социума охотников и собирателей».

Дон Хуан хохотал, пока не начал задыхаться.

— Честное слово, я даже не знаю, когда ты хуже — в нормальном состоянии или в состоянии повышенного осознания, — произнес он наконец. — В нормальном состоянии ты не так подозрителен, но зато до тошноты рационален. Я думаю, больше всего ты мне нравишься, когда находишься глубоко в дебрях левой стороны. Несмотря даже на то, что ты жутко боишься всего, что там есть. Как, например, вчера.

Прежде, чем я смог что-либо сказать, дон Хуан заявил, что для того, чтобы осветить разные стороны подхода и тем самым дать мне более полное представление о тех странных вещах, с которыми я столкнулся, он противопоставляет действия древних видящих достижениям новых.

Затем он вернулся к практикам древних видящих. Еще одно великое открытие, сделанное ими, касалось следующего раздела их секретного знания — огня и воды. Они обнаружили, что пламя обладает весьма интересным свойством — оно может телесно переносить человека. Так же, как и вода.

Дон Хуан назвал это открытие блестящим. Я заявил, что, согласно фундаментальным законам физики, такое невозможно. Он попросил меня не делать никаких выводов, а сначала выслушать все до конца. И еще он отметил, что мне надо бы следить за своим чрезмерным рационализмом, поскольку он постоянно действует на состояние повышенного осознания. Не в смысле всевозможных реакций на внешние воздействия, но в смысле постоянных уступок своим собственным схемам (конструкциям).

Затем дон Хуан рассказал, что хотя древние толтеки определенно видели, они не понимали того, что видели. Они просто пользовались своими находками, не особенно заботясь о том, чтобы соотнести их с более общей картиной. В случае с категориями огня и воды они разделили огонь на тепло и пламя, а воду — на влажность и текучесть. Соотнеся тепло с влажностью, они назвали их малыми свойствами. А пламя и текучесть древние видящие считали высшими, магическими свойствами, используя их для телесного перехода в область неорганической жизни. И как в трясине безнадежно увязли где-то в промежутке между знанием этого типа жизни и своими практиками огня и воды.