Огонь изнутри

Мы прогуливались вокруг площади, пока вся моя нервозность не улетучилась. Затем опять сели на любимую скамейку дона Хуана.

— На самом деле древним видящим удивительно повезло, — начал дон Хуан, — ведь у них было предостаточно времени на то, чтобы научиться замечательным вещам. Уверяю тебя, они владели знанием о таких чудесах, которые нам сегодня невозможно себе даже вообразить.

— Но кто их всему этому научил? — спросил я.

— Никто. Они научились всему самостоятельно посредством видения, — ответил он. — Львиная доля всего, что известно нашей линии, была обнаружена ими. Древние видящие допускали ошибки. Новые видящие эти ошибки исправили. Но корни всего, что мы знаем и делаем, уходят далеко в глубины времен древних толтеков. И он объяснил, что имеется в виду.

— Одна из наиболее простых и в то же время наиболее важных с точки зрения обучения находок древних видящих заключалась в том, что они обнаружили: человек обладает двумя типами осознания. Древние видящие назвали их правой и левой сторонами человека.

— Они также обнаружили, — продолжал дон Хуан, — что наилучшим способом обучения их знанию является обучение в состоянии, когда восприятие ученика сдвинуто влево, то есть когда ученик находится в состоянии повышенного осознания. Именно в этом состоянии происходит реальное обучение. Древним видящим отдавали в науку совсем маленьких детей, поэтому их ученики не знали иного образа жизни. Когда они вырастали, то, в свою очередь, брали в ученики маленьких детей. Можно только вообразить те вещи, которые они должны были раскрыть в своих сдвигах вправо и влево, после веков подобного вида сосредоточения.

Я заметил, что меня эти сдвиги приводят в глубокое замешательство. Дон Хуан сказал, что мой опыт был таким же, как и его собственный. Его бенефактору — нагуалю Хулиану — удалось сформировать в нем глубочайший раскол, сдвигая его восприятие туда и обратно — из одного типа осознания в другой. Настолько разительным был контраст между ясностью и свободой, испытываемыми им в повышенном осознании, и рациональной мотивацией, защитами, гневом, страхом, присущими нормальному состоянию осознания.

Древние видящие использовали такую полярность восприятия в своих узко специализированных целях: этим они заставляли учеников достигать глубокого сосредоточения, необходимого для освоения магических техник. Однако новые видящие пользуются этим иначе, а именно — приводят своих учеников к убеждению в том, что человек обладает огромнейшим потенциалом нереализованных возможностей.

Лучшее достижение новых видящих, — объяснял далее дон Хуан, — заключается в их объяснении тайны осознания. Они оформили его в виде ряда понятий и действий, которым ученик обучается, находясь в состоянии повышенного осознания.

Особая же ценность метода обучения, применяемого новыми видящими, заключается в невозможности запомнить что-либо из того, что происходит с человеком в состоянии повышенного осознания. Это ставит почти непреодолимый барьер для воинов, которые должны вспомнить все, чему их учили, если намерены продолжать путь. Только после лет борьбы и дисциплины, воины могут восстановить свои инструкции. K тому времени, когда это им удается, понятия и приемы, которым их учили, уже настолько глубоко внедряются в их существо, что обретают ту силу, которой должны обладать по замыслу новых видящих.

2 Мелкие тираны

Прошло несколько месяцев. За все это время дон Хуан ни разу не вернулся к теме владения искусством осознания. В тот день мы находились в доме, где жила команда нагуаля.

— Пойдем-ка прогуляемся, — сказал дон Хуан, положив руку мне на плечо. — Или нет, лучше идем на площадь — там как раз полно народу, — сядем на скамейку и потолкуем.

Я был несколько удивлен, так как находился в доме уже пару дней, но он со мной практически не общался, разве что поздоровается, и все.

Когда мы выходили из дома, путь нам преградила Ла Горда. Она потребовала, чтобы мы взяли ее с собой. Было похоже, что на этот раз она не собирается мириться с отказом. Но дон Хуан очень жестко сказал ей, что у него со мной предполагается сугубо личный разговор.

— Вы собрались говорить обо мне, — произнесла Ла Горда с выражением подозрительности и крайнего раздражения в голосе и жестах.

— Точно. Именно о тебе, — сухо подтвердил дон Хуан. И он прошел мимо Ла Горды, даже не взглянув в ее сторону.

Я последовал за ним, и в молчании мы дошли до городской площади. Когда мы сели на скамейку я спросил, почему вдруг мы будем говорить о Ла Горде.

Перед моими глазами все еще стояло ее лицо с выражением немой угрозы, когда мы покидали дом.