Огонь извечного колдовства

— Полно! Столь необычный человек привлек внимание командира патрульного отряда. Сначала она провела его допрос и уже хотела забрать себе, но тут появился хозяин фермы, имевший при себе кучу бумаг от городского совета, гарантирующих неприкосновенность его самого и его собственности. — Контрабандист извлек из кармана мятый пергамент и помахал им в воздухе с победным видом. — Младшей матроне одного из кланов пришлось отступиться, но протоколы допроса то остались! И мне с них сняли копию! Этот человек довольно неплохо владел магией духа и искусством рукопашного боя, а также демонстрировал крайнюю дерзость и непочтительность в разговорах с женщиной. Якобы он представитель рыцарского сословия, попал в плен месяца два назад, а потом оказался выкуплен вербовщиками. Отметок раба-гладиатора на теле и ауре не носит, но их ведь можно и убрать. Простое клеймо слуга морской богини вообще мог самостоятельно срезать, а шрам банально зарастить. Только вот внешность созданному вами изображению не соответствовала.

— А имя? — Уточнил я, срываясь к выходу и уже почти не сомневаясь, что речь идет о Артеме. Слишком много совпадений. Дверь заклинательного покоя распахнулась так резко, что если бы за ней кто-нибудь подслушивал, ему бы как минимум чего-нибудь сломало. К счастью, жрицы оказались умными и то ли не пытались влезть не в свое дело, то ли шпионили достаточно профессионально, чтобы не попадаться. Флаги эскорта оказались сложены себе аккуратно в уголке и на то, чтобы их взять и развернуть у девушек ушло бы некоторое время…А, плевать! Догонят!

— Имя у него другое. Да и возраст был вроде как больше заявленного вами лет на десять. — Заглянул на ходу свои бумаги Рилд. — Но кем надо быть, чтобы не догадаться в такой ситуации воспользоваться псевдонимом и хоть чуть-чуть не изменить свою биографию?! Даже самый безмозглый гоблин в такой ситуации соврать чего-нибудь попробует…Попадется на вранье тут же, но он хоть попытается!

— Действительно. — Согласился с ним я, подхватывая своего осведомителя телекинезом и поднимая нас обоих в воздух, чтобы попасть на первый этаж гостиницы по кратчайшему маршруту. И мысленно отвесил себе подзатыльник. Использовать в разговоре с патрульными свои настоящие паспортные данные Артем стал бы лишь в том случае, если ему вдруг резко понадобилось бы в местную тюрьму. — А чем занимается эта ферма, что у неё такая охрана?

— Вообще-то производством элитных продуктов питания, прежде всего свежего молока. На поверхности эту пищу может себе позволить каждый крестьянин, но у нас она довольно серьезный дефицит. — Поведал мне дроу, которого пребывание в состоянии магической невесомости ни капли не волновало. Ну, еще бы, он и сам в момент нашего знакомства неплохо так порхал, пусть и при помощи довольно быстро выдыхающихся артефактов. — А наемники там не столько охраняют чего-то, сколько просто квартируют. Им так дешевле чем в городе, ведь наши налоги для чужаков изрядно высоки. Да и нет риска, что кто-нибудь с рабом перепутает.

Жуткий рев, в котором смешалась одновременно ярость, ненависть и обещание мучительной смерти, заставил меня шарахнуться в сторону и врезаться в парапет ограждающий очередной этаж, невольно проломив с сочным хрустом изящную вязь деревянных перил собственной тушей. Кто-то тоненько вскрикнул испуганным голосом, и я едва успел затормозить себя прямо в воздухе, лишь чудом не раздавив сжавшуюся в комочек девушку, распластавшуюся на полу словно лягушка. Заодно поймал силой мысли и Рилда, пролетевшего большую часть расстояния до земли и поставил на ближайшую горизонтальную поверхность. Удрать из под опасно нависшего над ней моржового пуза едва не задавленная мною особа не могла по той простой причине, что была привязана к тому самому ограждению короткой цепочкой, намертво соединяющейся с ошейником на её шее. Рабыня. Очередная жительница царства Кин, если верить желтоватому оттенку кожи и характерному разрезу узких глаз. И, судя по выпирающим из под кожи ребрам и покрывающим кожу многочисленным воспаленным рубцам, бедняжка онюдь не из тех невольников, которым в городе дроу живется хоть сколько-то комфортно.