Огонь любви

Она поймала на себе задумчивый взгляд леди Линч и, испытывая страстное желание бежать от ее острого языка, торопливо проговорила:

– Если вы больше ничего не желаете мне сказать, я, пожалуй, вернусь в детскую.

– Хорошо, – согласилась леди Линч и, когда Карина была уже у дверей, бросила ей вслед:

– Вы случайно не влюблены в кого-нибудь?

Карине показалось, что она ослышалась.

– Разумеется, нет, – ответила она через мгновение. – Почему вы так решили?

– Мне было просто интересно узнать, вот и все.

Карина поняла, что ее больше не задерживают, и вышла из комнаты. Прикрыв за собой дверь, она в недоумении остановилась посреди коридора.

Что означал вопрос старой дамы? И почему она его задала?

Леди Линч еще ничего не слышала о сэре Перси, иначе, Карина была уверена, начала бы прямо с этого. Притворство и излишняя деликатность были вовсе не в ее духе.

И вдруг девушку внезапно осенила мысль: что если старуха вообразила, пусть только на мгновение, будто она влюбилась в лорда Линча.

Нет, даже предположить такое было нелепо!

И тем не менее вопрос этот преследовал ее, пока она шла наверх, туда, где ее ожидали тишина и покой детской.

"Вы случайно не влюблены в кого-нибудь?"

Глава седьмая

Лакей принес в детскую тяжелую масляную лампу. Комната сразу же наполнилась золотистым светом, и подавленное настроение покинуло Карину. Она улыбнулась лакею. Это был незнакомый ей совсем молодой парень, и с лампой он управлялся с большим усердием.

– Уже начинает рано темнеть, – сказала Карина.

– Лето кончилось, мисс. Принести еще одну лампу для вашей комнаты?

– Да, пожалуйста.

Лакей поспешил выполнять поручение, и не прошло и секунды, как Карина услышала громкий голос распекавшей его миссис Барнстейпл, а в следующее мгновение и она сама появилась в комнате.

– Этот нахал-лакей опять опоздал, – с видом крайнего неодобрения проговорила она. – Я распорядилась, чтобы он принес лампы еще до того, как сядет солнце. Эти лакеи только и ищут любую возможность ничего не делать.

– Но ведь еще совсем светло, – попыталась возразить Карина.

– Нет. Когда наступают сумерки, нужно зажигать свет, – с несокрушимой логикой ответила экономка. – Вы станете напрягать глаза, а эти бездельники будут, задрав ноги, сидеть в буфетной.

Карина подумала, что в замке, полном людей, подобное вряд ли возможно, но решила, что распекать лакеев за леность было, видимо, любимым занятием миссис Барнстейпл, и сочла за лучшее промолчать.

– Если бы лорд Линч настоял на своем, – продолжала экономка, – у нас бы не было всей этой суматохи с лампами.

– А что он хочет сделать?

– Газовое освещение, конечно. Я слышала, что сейчас газовое освещение почти во всех домах.

– В Лондоне у нас, разумеется, был газ, но в сельской местности большинство людей придерживается старых обычаев и пользуется масляными лампами. Признаться, я была удивлена, увидев в зале и в некоторых комнатах свечи.

– Только в комнате ее светлости, – поправила миссис Барнстейпл, – и еще в гостиной. Ее светлость всегда говорит: то, что было хорошо для ее предков, хорошо и для нее. Она не потерпит никаких новшеств в замке.

– Ее светлость очень гордится им, правда? – спросила Карина.

– Есть гордость и гордыня, – загадочно ответила миссис Барнстейпл. – Ее светлость не допустит никаких изменений. Пусть она все время находится в кровати и никогда не спускается вниз, клянусь, ей тут же будет известно, если я переставлю пепельницу с одного стола на другой.

– Конечно, свечи выглядят очень красиво, но от них может быть пожар.

– Вряд ли свечи так же опасны, как масляные лампы, – возразила миссис Барнстейпл. – Я сотни раз говорила лакею, чтобы он осторожнее обращался с лампами, но как об стенку, горох: у него в одно ухо влетает, в другое вылетает.

Миссис Барнстейпл снова оседлала любимого конька, и Карина поняла, что пора переменить тему.

– Скажите, в доме есть какие-нибудь учебники, которыми мы с принцем могли бы воспользоваться? – спросила она.

– Только те, что на полке, – ответила экономка и с этими словами удалилась.

Полученная информация оказалась не слишком полезной. Утром Карина нашла детскую книгу с картинками. Сейчас она решила показать ее Дипе, пытаясь рассказывать о том, что изображено на рисунках.

Рассматривая книгу, она начала обдумывать свои будущие уроки с Дипой. Ей предстояло решить грандиозную задачу: ребенок не умел ни читать, ни писать. Даже после недолгого знакомства с мальчиком Карина поняла, что он был словно шарик ртути, легко впадал в скуку, перескакивал с предмета на предмет – как бабочка порхает с цветка на цветок, – не в состоянии ни на чем серьезно сосредоточиться.

– Посмотри, Дипа, вот лошадь, – говорила она, указывая на рисунок в книге. – Красивая, правда? Большая лошадь, как у лорда Линча.

Дипа бросил небрежный взгляд на рисунок, но не проявил к нему ни малейшего интереса: рисунок был не цветной. Мальчик перевернул несколько страниц и оттолкнул книгу.

– Солдаты, – решительно заявил он, собирая разбросанных по полу оловянных солдатиков.

– Сейчас не время играть, – сказала Карина, но мальчик не хотел расставаться с игрушками.