Огонь луны

— Тогда, может быть, ты не откажешься прочесть это, — сказал он, постучав указательным пальцем по крышке яркой коробочки.

Мэгги вытаращила глаза, прочитав вычурное слово, написанное на коробке:

ПОРОХ!

— О, — единственное, что она смогла сказать.

Риви ухмыльнулся и потрепал ее по голове грязной рукой, от чего волосы ее рассыпались по плечам серебристыми прядями. На миг в его глазах появилось знакомое жаркое выражение, но оно угасло так же, как и ухмылка.

— Постарайся не лезть на рожон, женщина, хотя бы несколько часов.

Мэгги была унижена и обижена.

— Я упрощу тебе жизнь, Риви: спи в нашей постели, а я уйду в гостиницу!

— Только попробуй сделать шаг за границы моей земли, — предупредил в ответ Риви, — и я забуду свои убеждения и высеку тебя, как следует! И не думай, любовь моя, что я шучу, потому что я очень серьезен!

Мэгги в этом не сомневалась, но, не зная, что сказать, повернулась и пошла в дом.

Не постель привела Риви Маккену в тот вечер в гостиницу. Ему нужно было выпить и излить хозяину свои горести.

— Я женился на американке, знаешь, ли, — сказал он.

Хозяин гостиницы сочувственно кивнул.

— Ага, приятель, знаю. Нужна комната на ночь?

Риви покачал головой и поднес к губам вторую кружку пива. Он только собирался отпить глоток, когда рядом появилась Элеанор. Она, нахалка этакая, стояла прямо перед стойкой.

— Здравствуйте, мистер Маккена, — сказала она.

Риви только рот разинул.

— Полагаю, следующим вопросом будет — если только вы будете способны говорить — «какого черта вы здесь делаете?»

— Ага, — пробормотал Риви, — именно так.

Она подняла голову, и Риви подумал, что, если бы не Мэгги, ему, возможно, очень захотелось бы эту женщину. Но он ничего не чувствовал к ней.

— Я здесь с мистером Кирком, — объяснила Элеанор. — Мы приехали забрать почту — кто-то ждет писем, — и бедный Дункан совсем разболелся.

— Разболелся? Где он? — Риви по-прежнему не любил Дункана Кирка и не доверял ему, но если человек заболел, он не мог просто так отвернуться от него. Кирк был его соседом, если не другом.

Торжествующий огонек показался в темно-синих глазах Элеанор, и Риви призадумался.

— Наверху, — сказала она. — Мы уложили его в постель. Он бредит в жару, знаете ли.

Риви бросил взгляд на хозяина гостиницы, который усердно вытирал стаканы и не поднял на него глаз. Элеанор повела Риви наверх. Она открыла медным ключом дверь в конце коридора и вошла. Как только Риви тоже вошел, Элеанор заперла дверь и прислонилась к ней. Он смотрел на кровать. Усталость, не говоря уже о двух кружках доброго эля… Но не увидел ничего, кроме голого матраса. Риви повернулся к Элеанор, скорее озадаченный, нежели злой.

Элеанор развела руками.

— Дункан вовсе не болен, Риви, — сладким голоском призналась она. — Он где-то внизу, играет в карты.

— Тогда какого черта…

Элеанор взяла у Риви кружку и провела пальцами по его закопченной, мокрой от пота рубашке на груди.

— Я хочу быть твоей любовницей, а не его.

Риви почувствовал сожаление, хотя и постарался скрыть это.

— Отойди от двери, женщина. Мне нужно хорошенько выпить.

— Я могла бы заставить тебя забыть Мэгги.

— Никто не мог бы сделать этого, — серьезно ответил Риви. — И хотя мне порой и хочется свернуть шею этой упрямой Янки, я люблю ее.

Для Риви вопрос был исчерпан, но темно-синие глаза Элеанор смотрели на него с мольбой.

— Пожалуйста, не уходи, — прошептала она.

Риви убрал ее руки со своей груди и осторожно отстранил. Когда он открыл дверь, Элеанор сказала:

— Я знаю твоего брата.

Риви обернулся, начиная злиться и не веря ей.

— Что?

Элеанор подняла голову.

— Это все, что я скажу тебе, Риви Маккена. Если захочешь узнать больше, то приползешь ко мне на коленях.

— Не играй с огнем, — отозвался Риви, хотя ему очень хотелось схватить эту женщину и вытрясти из нее все, что она знает о Джеми. Он закрыл дверь, сбежал вниз по лестнице и верхом поскакал домой. Свежий воздух прояснил его голову. Знает ли Элеанор что-нибудь о Джеми или нет, с этим он разберется позднее, потому что сейчас ему хотелось быть с Мэгги. Когда он открыл дверь спальни, Мэгги швырнула в него фаянсовую миску, которая стукнулась о дверной косяк. Риви усмехнулся, прикрываясь дверью, как щитом.

— Все еще сердишься, любимая? — сладко спросил он. — Или это намек на то, что тебе хочется повторить брачную ночь?

Что-то тяжелое ударилось в дверь, и Риви вздрогнул.

— Ну, незачем так злиться, Янки. Я пришел, чтобы сказать, что я извиняюсь.

Молчание. Успокоилась эта мерзавка или готовит новый снаряд?

— Мэгги?

Молчание.

— Как только я вошел в гостиницу, — ухмыляясь, продолжал он, — Элеанор Килгор попыталась затащить меня в постель.

Послышались шаги, и дверь открылась. На пороге стояла Мэгги, сердито глядя на него. Под ногами у нее валялись осколки разбитой миски.

— Правда?

Риви угрюмо кивнул и поднял Мэгги на руки.

— Порежешь ноги, — побранил он ее, осторожно положил на кровать и постарался собрать с пола осколки. — Нужно что-то делать с твоими нервишками, Янки. Для человека, который так много вкалывает, твои фокусы невыносимы.