Огонь на поражение (Атомный шантаж)

- Два с половиной часа,- Гриценко рассчитывал все-таки дождаться сварочной аппаратуры и заварить шахты подлодки, пока такое было возможно. Дальше можно будет думать, что делать для освобождения заложников... вернее, использовать один из планов, которые не учитывали ракетный залп.

- Нет,- сказал главарь террористов, перечеркивая все планы. - Нет. У вас есть пятнадцать... уже тринадцать даже, минут, до истечения срока. Я должен получить подтверждение Президента!

Гриценко едва заметно изменил тон.

- Ты должны был сказать раньше, не наша вина, что ты в последний момент придумываешь новые требования!

- Скажу проще,- ответил тот, кто называл себя Правым поворотником,у вас должна уже быть связь с Москвой, и связь постоянная. Так что нечего мне мозги пудрить, Леня. У тебя десять минут, чтобы убрать вертолет и дать мне сюда Президента! Учти, все наши переговоры записываются, и я буду записывать разговор с ним.

- Мы не успеем... не говори ерунды, твои условия уже приняты...

- Я сказал,- просто ответил террорист.

- Минуточку...

Гриценко оторвался от переговорного устройства.

"Кто же знал, что пародиста надо с собой брать..."

Ему было прекрасно известно, что Президент ни за что не согласиться принимать требования бандитов, и более того - не станет разговаривать, чтобы отсрочить пуск ракеты.

- Минуточку,- повторил он. Нейролингвистическое программирование, которое он пытался произвести в течение всех разговоров с главарем, не действовало! Причем, совсем. Взгляд на часы - осталось семь с половиной минут. Он мог протянуть еще минут десять, двадцать самое большее. Сварка ни за что не успеет. Тогда уговорить Президента подтвердить согласие, подтвердить фальсификацию выборов... Вот только как его уговорить. Наверняка Борис Николаевич помнит еще августовский переворот девяносто первого года. Фактически, хунта устами Горбачева заявила, что он не может дальше исполнять свои обязанности.

Шесть минут.

- Надеюсь, ты еще обо мне помнишь?

- Миша, повторяю, связь будет через два часа и пять минут, если хочешь вообще чего-то добиться, вы дадите отсрочку. Раньше мы не сможем дать связь с Президентом.

- Меня это не волнует,- отчеканил собеседник, которого явно раздражало, что Гриценко называет его по имени. - У вас было трое суток, чтобы подготовить капитуляцию. Так что будь любезен... через четыре минуты соединить меня с Президентом. Через мой сотовый, честное слово, и то быстрее было бы.

Террорист откровенно издевался. Но он мог себе позволить, а вот те, кто на берегу ломал голову, как его остановить, - нет.

Гриценко сделал последний завершающий ход, вписывающийся в составленную НЛП-модель:

- Поступай как знаешь, раньше чем через два часа связи вам не будет, - и отключился сразу вслед за этим. Если у Правого поворотника оставалась еще капля сообразительности, он выйдет на связь и согласится подождать...

###

- Все, ребята, вы свободны... на ближайшие полчаса можете отдыхать,Северов подтвердил запуск и "Ястреб" задрожал.

Хакеры переглянулись в который раз.

- Что будет?.. - тихо спросил Банник.

- А я знаю? - так же тихо ответил вопросом Наганов.

Банников с ужасом глядел на монитор, где поверх глобуса появилась недвижная до поры светящаяся точка.

- Ленька... - внезапно прошептал он. - Ты в какую сторону глобус крутил?

- Против второй оси, а что?

- Почему против, дубина ты!

- Ах, черт... - Наганов чуть не присел от удивления и страха. Они ошиблись, как это часто бывает в нервной горячке.

###

Когда три минуты истекли, субмарина - борт 219-5Я - "Ястреб" медленно всплыла, так же медленно открыла одну из ракетных шахт. Наблюдатели на берегу, высыпавшие из помещения на свежий северный воздух, смотрели на подлодку остекленевшими от шока глазами - из появившегося в корпусе отверстия в клубах жаркого пламени изверглась огромная ракета и рванулась в небо, пройдя в нескольких метрах от несущего винта парящего вертолета. Тройка "Д", не дожидаясь, пока полностью осядет пламя, десантировалась на субмарину.

МРАЗь-2 уходила в побледневшее от беспокойства небо.

Она была похожа на обыкновенный ракетоноситель, теряющий по дороге ненужные более разгоняющие ступени. Огромный черно-желтый знак, четко пропечатанный на белоснежной поверхности, был виден толко первые несколько секунд, а потом ракета начала растворяться в вышине, лишая людей всякой надежды. Смерть начинала свой непрерываемый полет.

Наверное, в умах всех, кто широко раскрыв глаза смотрел ей вслед, играла простецкая музыка и звучали незабываемые слова.

Корабли постоят - и ложатся на курс,

Но они возвращаются сквозь непогоды....

Не пройдет и полгода - и я появлюсь,

Чтобы снова уйти,

Чтобы снова уйти на полгода.

Возвращаются все - кроме лучших друзей,

Кроме самых любимых и преданных женщин.

Возвращаются все - кроме тех, кто нужней,

Я не верю судьбе,

Я не верю судьбе, а себе - еще меньше.

Но мне хочется верить, что это не так,

Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.

Я, конечно, вернусь - весь в друзьях и в делах,

Я, конечно, спою,

Я, конечно, спою - не пройдет и полгода.

Я, конечно, вернусь - весь в друзьях и в мечтах,

Я, конечно, спою,