Огонь Очищающий (СИ)

Спустя пару месяцев его выписали домой. Через полгода он уже отлично ходил, привык к новому имени, хотя дома предпочитал второе, и даже сносно колдовал, — большинство заклинаний произносились на родной ему латыни. Сложнее было ориентироваться в новом мире, и смириться, что он — волшебник. Господь знал, как вразумить раба своего, уверовавшего, что он первый после Господа, и жестоко пошутил над ним. Мир за годы пребывания Томаззо в Чистилище изменился, многие вещи казались ему дикими, кроме того, с миром волшебным он оказался и вовсе незнаком.

Жене он был безмерно благодарен, как и Богу, в существовании которого он убедился на собственном примере, ведь кроме как доказательством бессмертия души человеческой, его пребывание здесь объяснить было нечем. Только вера в Него удерживала Томаззо на краю пропасти безумия. Вера и Ида. Её он считал божественной наградой, своим воздаянием за годы целибата во славу Божию. Именно такой должна быть жена истинно верующего человека: доброй и самоотверженной — поддержкой и опорой мужа во всех делах его и помыслах.

Больше года потратил Томаззо-Корнелиус на то, чтобы понять, что собой представляет как волшебный мир, так и мир маггловский. Что-то его ужасало, другое же — восхищало. Подписание Статута Секретности, чему немало поспособствовали его братья-последователи, заставляло испытывать гордость. Что касается общей картины мира — она была удручающей: и без того небольшое магическое сообщество разрывала гражданская междуусобица. Что для его времён не было чем-то из ряда вон, только вот нынешние реалии были иными. Магическое сообщество и без того небольшое, благодаря бессмысленным и многочисленным стычкам — стремительно сокращалось. Маги находились в тупике — не имея возможности интегрироваться в маггловский мир, и не видя выхода, они грызлись между собой, как крысы в клетке.

Своё место во всём этом Томаззо-Корнелиус видел очень чётко. Вершина. Только слова тех, кто на вершине — имеют вес. А он — избранный Богом, явно был послан этому миру, погрязшему во грехе и раздоре, дабы восстановить гармонию и привести волшебников к процветанию. Однажды он уже взобрался на вершину и привёл свою страну к процветанию. Теперь он собирался сделать это снова.

Начать он решил с возвращения на работу в Департамент чрезвычайных ситуаций, куда сына после выпуска того из Хогвартса устроил Фадж-старший. Должность за ним сохранилась, а его временный заместитель даже обрадовался возвращению Корнелиуса с больничного, вернувшись на непыльную должность в Департаменте управления каминами.

С обязанностями он разобрался быстро и стал строить основание будущей Пирамиды Власти. Волшебники оказались не слишком-то сильны в интригах и коварстве, к тому же — не отрастили они пока зубов с ним тягаться. Корнелиус умело собирал компромат на всех, до кого мог дотянуться, подстраивал ситуации, в которых люди оставались его должниками, при этом чувствуя себя чрезвычайно благодарными прекрасному человеку Фаджу. Он создал сеть соглядатаев из мальчишек-оборванцев в Лютном, приплачивал проституткам за слухи, прикормил оборотней предоставляя им то ту, то другую работёнку. Он создавал репутацию.

Где-то действовал тонко и лестью, где-то подкупом, несколько раз якобы проболтался о нехороших делишках ненужных людей. Корнелиус плёл паутину знакомств, завязывал дружбу с нужными людьми, не чурался поддерживать связь со всеми бывшими однокурсниками из Хогвартса, под предлогом попытки возвратить воспоминания. Никогда не знаешь, кто может пригодиться.

Его немалые усилия, а также содействие персонального ангела — Иды, которая активно поддерживала стремление мужа строить карьеру и разделяла его взгляды на будущее магического сообщества, — приносили плоды. Ида устроилась работать в Архив Министерства и активно помогала мужу собирать данные на ключевых лиц магического мира. Уже к началу 1980 года, Корнелиус занял пост заместителя Департамента чрезвычайных ситуаций и разделил его с маленькой должностью в отделе Международного сотрудничества, так как после болезни удивительно быстро освоил испанский и греческий.

Конечно, уже сейчас он мог бы занять гораздо более интересную должность, но его отдел вплотную взаимодействовал как с маггловским миром, так и с Отделом Тайн, а Невыразимцы имели немалый вес в магическом сообществе. Кроме того, Фадж формировал круг единомышленников и благодаря прекрасно поставленной риторике и умению давать верные советы стремительно завоёвывал популярность. Глава Департамента был человеком не шибко умным и на своей должности Фаджа устраивал полностью. Кроме того, именно члены ДЧС чаще всего выезжали на места стычек противоборствующих сил вместе с аврорами, в случаях, когда пострадавшими были магглы. В таких рейдах он приобрёл немало выгодных должников, как среди молодёжи, так и среди их отцов, чей голос имел вес в Визенгамоте.