Огонь, подобный солнцу

- Ваше оружие в Индии?

- Почему ты думаешь, что в Индии?

- Где же еще, если в двух днях отсюда?

- Собираются воевать с Пакистаном. - Коэн резко взмахнул рукой; мухи сердито зажужжали над ребенком. - Я пришел заменить Стила.

- Кто это сказал?

- Наш босс.

- Стил на Кали Гандаки.

- Он убит в Катманду.

- Всего три недели назад мы дали американцам за оружие много "вечного снега". Почему нужно больше?

- Сейчас в Америке многие предпочитают дружить с Китаем. Но в нашей стране "вечный снег" ценится все больше, а его проще найти у вас.

Старик о чем-то поговорил с "Бессмертным" по-тибетски.

- Ты, - обратился он затем к Коэну, - принесешь нам что-нибудь из оружия. Мы должны посмотреть. А потом мы поговорим о плате. - Он почесал подбородок. - Много лет американцы привозили нам русское оружие, оно лучше. Почему теперь американское?

Коэн снял очки и протер их рубашкой.

- Когда идет дождь, на жажду не жалуются. Это то, что у нас есть. Старик встал.

- Тогда через два дня.

- Через четыре. Два дня туда, два - обратно.

- Как Стил оказался в Катманду, если он должен быть с нашими людьми на Кали Гандаки?

- Потому что бомба разбилась. Он провалился и был убит.

- Что разбилось?

- Огонь, как солнце.

- Я не знаю такого.

- Бомба, чтобы убить китайцев.

- Я не слышал об этом. - Старик глянул на "Бессмертного", но тот покачал головой. - На Кали Гандаки должно было быть только оружие. Этот огонь вез Стил?

- Хоу. Она разбилась в каньоне под Муктинат. Кому из твоих людей это известно?

- Никому, если об этом не знаю я. Старик опять взглянул на "Бессмертного".

Коэн встал.

- Ты знаешь новый адрес и имя человека, с кем ты теперь будешь иметь дело?

- С кем?

- Покажи мне прежний адрес.

"Бессмертный" вынырнул из палатки. Старик повернулся к Коэну.

- Мы подождем его на улице.

- Я останусь здесь. Лучше не обнаруживать себя. Старик вернулся на свое место.

- Как хочешь. - "Бессмертный" вернулся с клочком бумаги. Старик повернулся к Коэну. - Я не могу показать тебе это без разрешения Стила.

- Теперь Стил уже ничего не может разрешить, а я не могу дать тебе новый адрес, пока ты не покажешь мне прежний.

- Почему?

Коэн счел возможным улыбнуться.

- Как я могу быть уверен, что ты именно тот, с кем следует иметь дело? - Он направился к выходу. - Не увидев прежнего адреса и имени, я не могу дать тебе нового, как и договариваться с тобой насчет оружия. - Он вышел на улицу, обесцвеченный солнцем пыльный воздух показался ему чуть ли не прохладным после душной палатки. Тибетца с "Калашниковым" уже не было. Судя по солнцу, где-то час:

Пол уже мог добраться до Фу Дордже. "Узнав имя и адрес, мы могли бы достать их всех". Старик стоял перед ним.

- У тебя есть бумага?

- Для чего?

- По инструкции я должен дать тебе новый адрес в обмен на тот, что у тебя. - Кивком головы старик показал на рассыпанные по равнине белые палатки. - Китайцы украли земли моего народа. Они убивают наших детей, уничтожают наши дома, поля, храмы. Сжигают наши священные книги. Но они ни за что не победят нас. Мы никогда не сдадимся. - Он улыбнулся. - Было бы неразумно предать нас.

- Если ты боишься, что я это сделаю, нам незачем продолжать разговор.

- Я боюсь доверять кому-либо.

Помедлив, старик протянул Коэну клочок бумаги:

КОХЛЕР ИМПОРТ-ЭКСПОРТ

293 Фултон-стрит Нью-Йорк, штат Нью-Йорк США

Коэн порвал его.

- Я напишу новый. - На бумаге, которую принес высокий тибетец, он написал печатными буквами вымышленный адрес на Аппер Ист Сайд и протянул его старику. - Напиши это на конверте и отправь - к вам придут.

- Но через четыре дня ты вернешься. - Старик сделал знак высокому тибетцу, который достал из своего одеяла кожаный мешочек с гашишем и протянул его Коэну. - Это тебе на дорогу, - он оскалился в улыбке, затем крепко схватил Коэна за локоть. - Тебе известно, как мы поступаем с теми, кто нас предает? - Он ткнул пальцами Коэну под ребра. - Мы разрезаем здесь, залезаем рукой под ребра и сдавливаем бьющееся сердце. Не слишком быстро, немного отпускаем, потом сжимаем опять. Через некоторое время, несколько часов, а может, дней, мы раздавливаем его. Это мучительная смерть.

Коэн улыбнулся.

- От того, кто боится смерти, мало толку.

- Бывает так, что жизнь становится страшнее смерти, - ухмыльнулся старик.

Глава 6

Мухи ползали здесь, по-видимому, уже несколько часов. Некоторые из них увязали в засохшей крови, другие безнаказанно разгуливали по ее запекшейся корке, местами потемневшей почти до черноты. Сирэл лежала, неестественно изогнувшись, в середине комнаты. Ее глаза остекленели, шея была перерезана до окровавленно-белой кости. Позади нее, распластавшись вниз лицом, лежали ее родители, мальчик - под телом матери.

Пошатываясь, он вышел в другую комнату и упал на пол, ощутив на лице тепло еще не потухших углей очага. К горлу подступила тошнота, он попытался подавить ее, попав не в то горло, она душила его. Он сплюнул в очаг.

"Жизнь - насмешка, Сирэл. Она была бессмысленной. Нереальной. Ее вообще не было. Не плачь по ней. Лучше умереть Смерть помогла тебе". Черные блестящие глаза Сирэл смотрели на него.

- Смерть помогла мне? - беззвучно спросили ее губы.