Огонь ради победы

И все-таки меня одолевало желание самому побывать в этой дивизии. Грешным делом подумалось, а нет ли там «рассогласовки» между комдивом и его командующим артиллерией. Последнего — полковника С. Е. Судиловского — знал уже давно, мы с ним еще в 1942 году встречались на Западном фронте. Тогда он командовал артполком большой мощности (БМ) и как нельзя лучше подходил к этой должности. Но служба в тяжелой артиллерии наложила отпечаток на характер человека, и без того по натуре неторопливого, спокойного. Его крупнокалиберные системы (один снаряд весил сто килограммов!) привлекались к стрельбе по особым целям — мощным бетонным укреплениям, командным пунктам. Все там делалось основательно, с солидными расчетами.

А теперь Судиловский возглавил артиллерию стрелковой дивизии. Тут только поворачивайся, успевай за пехотой и танками, перестраивайся на ходу, с ходу и огонь веди. Конечно, нелегко пришлось человеку, не хватало ему опыта постоянного взаимодействия со стрелковыми частями. Не все поначалу получалось гладко, и это сказывалось на отношениях с командиром дивизии. Чувствовалось, генерал-майор В. П. Шульга не особенно благоволил к своему артиллерийскому богу. Но надо отдать должное полковнику Судиловскому: он не обижался, а терпеливо постигал новое дело, воевал и учился.

Командир корпуса отпустил меня в 274-ю. Полковника С. М. Судиловского я нашел на наблюдательном пункте. Он кратко доложил обстановку. Настроение у офицера было приподнятое: дивизия первой преодолела Западный Буг и вступила на польскую землю. И, понятно, в этом успехе немалую роль сыграла его артиллерия.

Зашла речь об отражении недавней контратаки.

— Конечно, не подкинь корпус «катюши», было бы нелегко, — сказал Судиловский. — Но, пожалуй, и сами бы справились. Отлично действует восемьсот четырнадцатый артполк. Его командир Котлярский настоящий ас-артиллерист. Присмотрелся и к полковой артиллерии. Там тоже молодцы, все время с пехотой, огнем и колесами ее сопровождают. Ну а за помощь спасибо: на плацдарме каждый снаряд на счету.

Было приятно все это слушать: наш бээмовец успешно врастал в дело. Подтвердил такое мнение и Василий Павлович Шульга.

— Доволен Судиловским, — коротко сказал он. — Посмотрел его в бою. Вполне доволен!

На корпусной наблюдательный пункт я возвратился к ночи. В это время приступила к форсированию Западного Буга и третья наша дивизия — 134-я. Она переправлялась на правом фланге — севернее Кладнева. Хотя фашисты продолжали оказывать сильное сопротивление, захваченные плацдармы расширялись, соединялись и к вечеру 21 июля 1944 года советские войска на шестидесятикилометровом фронте продвинулись на 15–20 километров в глубь территории Польши.

Вместе с советскими войсками вступили на родную землю и воины 1-й польской армии. Встречая их, невольно вспоминал, как десять месяцев назад у местечка Ленино видел польских солдат впервые. С того времени многое изменилось. Тогда бои велись на границе Смоленщины и Белоруссии, а теперь мы за Бугом! Тогда была единственная польская дивизия, а в ней — единственный артполк. Теперь в боях участвовала уже польская армия со значительным количеством артиллерийских частей.

Как-то мне повстречался офицер-артиллерист, на его фуражке блестел польский орел. Он вытянулся и лихо козырнул. Присмотревшись, я узнал в нем того самого капитана, с которым беседовал на Смоленской дороге.

— Поздравляю с прибытием на родную землю!

— Спасибо! Да, мы, поляки, дождались радостного дня. За это благодарны Красной Армии.

Таких встреч с польскими товарищами случалось немало. Но, надобно сказать, обстановка в Польше тех дней была непростой. Реакционные силы по указке своих лидеров, находившихся в Лондоне, вели враждебную по отношению к нам пропаганду, всячески препятствовали сплочению и мобилизации поляков на борьбу с нашим общим врагом — фашистскими захватчиками. Однако пропаганда, построенная на лжи и обмане, не могла пустить глубокие корни в сознании народа.

24 июля был полностью очищен от гитлеровцев один из древнейших польских городов — Люблин, который стал до освобождения Варшавы временной столицей возрожденной Польши.

Повсюду нас встречали толпы ликующего народа. Впервые в истории Польши армия другой страны вступила на ее землю как освободительница. Сколько искренней, душевной благодарности было в радостных возгласах: «Нех жие Червона Армия!» Жители протягивали солдатам букеты цветов, обнимали, целовали, наперебой приглашали в дома.