Огонь ради победы

Путь мой в штаб фронта лежал через Люблин. Остановил машину на центральной площади, которая еще носила следы недавних боев, прошел в городской сквер. Взору предстал высокий каменный обелиск, украшенный гербами Советского Союза и Польши. Под склоненными знаменами на бронзовой доске прочитал слова благодарности польского народа советским воинам-освободителям.

Ну что ж, куда бы ни забросила теперь меня фронтовая судьба, все равно ведь буду в рядах войск, уже освободивших почти всю нашу родную землю и несущих счастье избавления от фашистского ига всем народам.

ВЕЛЕНЦЕ — БАЛАТОН: РУБЕЖИ СТОЙКОСТИ

Дивизия прорыва занимает оборону. Выучка Брянского центра. Особая батарея Куна. Восьмой политотдел. Двадцать лет в строю. В прицеле — «королевские тигры»

1 марта 1945 года на маленькой венгерской станции Оча, близ только что освобожденного нашими войсками Будапешта, остановился воинский эшелон. С виду он ничем не отличался от других, которые в те дни устремлялись все дальше и дальше на запад, вслед за огненным валом войны. Те же видавшие виды теплушки, те же платформы с зачехленными орудиями, те же штабные зеленые пульманы.

Только немногие тогда знали, что в Очу прибыл необычный эшелон. Он был головным из тридцати других эшелонов, которые доставляли на 3-й Украинской фронт людей и технику 19-й артиллерийской дивизии прорыва РГК. С тем головным эшелоном проделал долгий двухнедельный путь из-под Брянска и я — командир этой дивизии.

На перроне нас встречали офицеры штаба фронта. Вас ждет генерал-полковник Неделин, — сказал мне старший из них. — Прошу в машину.

Признаться, это меня насторожило. Ведь наша 19-я дивизия организационно входила во 2-й арткорпус, и по установленному в армии порядку мне полагалось представиться прежде всего его командиру генерал-лейтенанту артиллерии В. С. Нестеруку. А коль вопреки обычной субординации приглашают сразу к Митрофану Ивановичу Неделину, командующему артиллерией фронта, значит, на то есть какие-то особые причины.

На КП, в комнате, где работал М. И. Неделин, находился еще один генерал, как выяснилось после знакомства, начальник штаба артиллерии С. Б. Сафронин.

— Это, конечно, здорово — дивизия прорыва! — начал без предисловий Митрофан Иванович. — Значит, наступать будем! — И командующий быстро провел ладонью по карте от Будапешта к Вене. — Таково решение Ставки. Но, — генерал медленно возвратил руку назад и закрыл ладонью пространство на карте между Будапештом и озером Балатон, — возникла загвоздка. Серьезная! Вот товарищ Сафронин сейчас о ней и расскажет.

Как выяснилось из сообщения генерал-лейтенанта С. Б. Сафронина, советскому командованию стало известно о прибытии на наш участок фронта частей 6-й танковой армии СС. До этого она действовала в Арденнах, на Западном фронте.

— Такие переброски не делают ради того, чтобы только закрыть брешь, — заметил М. И. Неделин. — Все сходится к тому, что гитлеровское командование намечает провести здесь, в Западной Венгрии, крупную наступательную операцию. Предстоят — и в ближайшие дни — тяжелые бои…

Сообщение о готовящемся вражеском наступлении вызвало у меня немалую тревогу: ведь большинство частей дивизии находилось еще в пути. Было весьма нежелательно, чтобы бригады прямо из эшелона шли в бой. Об этом и сказал.

— Ваша дивизия, — ответил М. И. Неделин, — пока не выделяется для усиления обороны. Вам надо готовиться к наступательной операции. — А потом пояснил: — Войскам фронта приказано не приостанавливать подготовки к наступлению. Задача состоит в том, чтобы на заранее подготовленных рубежах отразить контрнаступление противника, после чего сразу же перейти в решительное наступление на венском направлении.

Разъяснение несколько успокоило. Однако, как нередко бывало на фронте, обстановка день ото дня усложнялась. Разведка приносила новые и новые данные о сосредоточении гитлеровских войск. Усиливалась армейская группа «Балк». Выяснялось, что в состав 6-й танковой армии СС помимо штатных четырех танковых дивизий введено еще шесть соединений, а также отдельные части тяжелых танков и штурмовых орудий. Кроме хорошо уже нам известных тяжелых танков «тигр» и «пантера» появились «королевские тигры». Армией командовал любимец Гитлера генерал войск СС Дитрих. В чем, в чем, а в упорстве при выполнении приказов фюрера ему нельзя было отказать.

Кстати, как позднее стало известно, идея контрнаступления в Венгрии принадлежала лично Гитлеру, который надеялся отбросить советские войска на восточный берег Дуная, не допустить их к Австрии и Южной Германии и удержать в своих руках последние районы добычи нефти. Ради этого и было сосредоточено на узком участке фронта свыше 30 дивизий, в том числе 11 танковых.

Утром 3 марта меня вызвал командир корпуса генерал-лейтенант артиллерии В. С. Нестерук.