Огонь с небес

Объект числится законсервированным, все ассигнования на него отпускаются как на запасной ЗКП, но на самом деле он активно действующий, для того чтобы убедиться в этом, стоит только подняться на один из двух верхних этажей. Если лифт доставит вас туда – то перед вами предстанет достаточно странная картина. Это вроде как воинская часть, вот только по коридорам, отделанным шикарной синей микрофиброй, шляются непонятные типы, в основном возмутительно молодые, иногда даже смеют курить. Они говорят на специфическом «компьютерном» языке, не отдадут вам честь, даже если вы генерал-фельдмаршал русской армии, и самая большая проблема с ними в том, что они в рабочее время обожают играть в компьютерные игры. Если не проверять их – то они так и будут в них играть, такие уж это люди. Им нравится убивать – и неважно, в жизни это происходит или в компьютерной игре.

Дежурная смена сидела на втором этаже здания и состояла из двадцати двух операторов – их должно было быть двадцать пять, но трое отсутствовали по тем или иным причинам. Помимо этих двадцати двух операторов, был начальник смены, пожилой, рано полысевший из-за нервов мужчина, у которого за стеклянной выгородкой был отдельный кабинет, и дежурный техник, который должен был починить что-то, если это что-то здесь сломается. В обычное время он бездельничал, шлялся по коридорам, пил кофе и даже пытался приставать к операторам женского пола (а такие тут были). Вот только его прыщавая физиономия в сочетании с близорукими глазами, спрятанными за сильными линзами очков, никак не походила на чеканный профиль героя чьего-то там романа…

На часах было примерно шесть часов по местному времени, первая пересменка проводилась в девять, до нее было еще три часа. Чуть придремавший в своем кресле майор Зозуля, начальник смены, дернулся, когда звякнул звонок электрочайника, напоминающий о том, что чайник вскипел. Чайник, кстати, равно как и все остальные энергопотребители, не имеющие отношения к работе центра, были запитаны от параллельной сети, не имеющей ни одного сопряжения с сетью, от которой питались пульты управления.

Майор Зозуля зубами оторвал верх у пакетика с кофе «три в одном», сыпанул его в большую керамическую кружку – она меньше греется в пальцах. Потом принес чайник и залил кружку кипятком. Немного постоит – и все, можно будет пить. Кофейный аппарат сломался еще третьего дня, он подавал заявку на ремонт, но ее не выполнили до сих пор. Наверное, из соображений секретности, а простого ремонтника сюда не пустят. Приходилось пить эту дрянь.

Надо, чтобы немного остыл.

Майор сонным взглядом через прозрачную стену окинул своих буйных и анархичных подчиненных: кто-то работал в домашних тапочках, кто-то – в драной майке, над одним из постов была наклейка, на которой было написано: «Мамочка, а можно я сегодня кого-нибудь грохну?» – наклейка была самодельной.

Снова звякнул чайник, майор недовольно посмотрел в угол – он же отключил его. Но чайник стоял, как и стоял, выключенный, и тогда майор понял, что это звонит телефон.

– Пост один слушает, – майор постарался, чтобы его голос звучал не так, как будто он только что проснулся.

Телефон отозвался словами, от которых полусонный майор враз пришел в себя.

– Пост один, слушай мою команду! Активировать протокол Эпсилон, повторяю – активировать протокол Эпсилон. Цель в сорок втором секторе, координаты четыре два Степан пять один пять два четыре семь на три восемь два один два три девять [48]. Повторяю – координаты четыре два Степан пять один пять два четыре семь на три восемь два один два три девять. Цель уничтожить немедленно, ущерб максимальный. По исполнении доложить.

Майор, записавший карандашом цифры координат цели на отрывном блокноте, бросил трубку так, как будто она жгла ему руки.

Никогда при нем не активировали протокол Эпсилон!

Сорок второй сектор, это…

Это девятый пост! Господи, это же… Наша территория! Туркестан!

Забыв про недопитый кофе, майор вырвал листок из блокнота, рысью помчался в зал, добежал до девятого поста. На девятом посту сидела вальяжная, крашенная в рыжий цвет молодая девица весьма приятной наружности. Ее переманили из Санкт-Петербургского политехнического за квартиру в Верном от Его Величества, которая останется при ней после выслуги лет, и обещание военной пенсии – в тридцать один год. На майке, обтягивающей весьма выразительные формы, значилось «Александра» – эту майку она носила для того, чтобы не носить стандартную армейскую табличку с именем на груди, которую она ненавидела. На ее счету было семнадцать боевых миссий, и ей, похоже, было наплевать на то, что каждая из этих миссий закончилась смертью как минимум одного человека. Перед тем как пригласить сюда кого-то, кандидатов тестировали психологи, и если кого-то сильно беспокоила чья-то чужая смерть, шансов на бесплатную квартиру и военную пенсию у этого человека не было.

– У нас есть цель, – выпалил майор.

– Какая цель? – недоуменно сказала девица. – Пока что никого не видно. Заданий нет.