Огонь в его глазах

Но он не хотел. Ему было бы стыдно переспать с девушкой и распрощаться, его оторопь брала при одной мысли об этом. Несколько раз он влюблялся, но каждый раз было сначала неудобно флиртовать, а потом выяснялось, что девушка уже с кем-то, либо влечение проходило само собой. Он понимал, что он недотепа, но проще было забыть о женщинах, чем преодолевать свое смущение. Понятно же было, что он не создан быть героем-любовником. Оставалось только верить, что рано или поздно в его жизни появится та самая.

Когда гормоны стали брать верх, он пошел по простому пути и полетел в город спящих, впервые воспользовавшись своим творением через десять лет после его создания. Нашел симпатичную незнакомку, загипнотизировал, перенес в свою спальню. И растерялся. В результате девушка, показав вдруг неожиданную раскованность, сама соблазнила его, что было даже удивительно: он не внушал ей, что она умирает от желания. Просто заставил думать, что они давно вместе, в этом смысле тоже.

Гипноз сработал отлично, и Аквинсар только тогда впервые осознал, насколько стал силен за время пребывания в мирах в качестве повелителя стихии. Но когда все закончилось, с ним горьким послевкусием осталось ощущение, что он использовал девушку против ее воли. Это чувство не покидало его и мучило так, что в результате он, наверное, единственный во всех мирах, стал вести монашеский образ жизни.

К счастью, никто этого не замечал, даже Яльсикар. Брат подшучивал порой над ним, но даже он скорее думал, что Аквинсар скрывает свои сексуальные контакты, нежели понимал, что их на самом деле нет.

Поставив Зарайю на пол, Аквинсар увидел, как в ее глазах мелькнуло разочарование. И это заставило его занервничать. Когда за невестой закрылась дверь, он взял в руку коммуникатор и нажал на имя брата. Но, немного подумав, так и не позвонил.

Четвертый мир. Зарайа.

Не думать о всяких глупостях. Не форсировать события. Просто стать, наконец, взрослой женщиной и позволить своему мужчине решать, и подождать его, если надо. А он, видит бог, этого достоин. Совсем ни о чем сейчас не думать… особенно о том, как его руки мягко отталкивали ее сегодня – и уже не в первый раз. Не думать... не думать…

Зарайа Суйа неслась сквозь лазурно-голубое пространство, все больше наращивая скорость в отчаянной попытке сбежать от собственных мыслей. Ее тело, гладкое, идеально обтекаемое, разрезало толщу воды, то ввинчиваясь вглубь, то, наоборот, взлетая к поверхности, скользя всего метром-двумя ниже плоскости, на которой толща океана соприкасалась с воздухом.

Длинный хвост обеспечивал идеальное управление, одним единственным движением в нужный момент делал поворот или начинал спиральное вращение – получался почти танец под водой. Потратив почти всю энергию, доведя тело до полного изнеможения, очистив мозг от глупых мыслей, Зарайа наконец выплыла на поверхность крошечного острова, появившегося в тот момент, когда она его представила.

Желтый мелкий песок, пальмы, немного камней для красоты – место для отдыха готово. Прекрасная рыжеволосая русалка с изумрудно-зеленым хвостом, в целом довольная результатами самостоятельной психотерапии, раскинулась на импровизированном пляже и уставилась в небо. Прямо над ее головой плыли небольшие облачка, изредка закрывая сияющее солнце, излучавшее умеренное тепло: Ксеар Айи, создатель Семи миров, не любил крайностей. Поэтому почти нигде в мирах нельзя было найти настоящей жары или холода, что Зарайю полностью устраивало.

Четвертый мир – ее любимый – всегда дарил успокоение. Иногда она входила в него русалкой, когда пребывала в смятении, иногда – дельфином, когда была настроена повеселиться. Или крошечной рыбкой – погонять пузырьки. Пару раз Аквинсар составлял ей компанию – они от души порезвились, играя в догонялки неповоротливыми китами, пока Зарайа едва не проглотила ненароком маленького морского конька, который при ближайшем рассмотрении оказался новичком и здорово испугался.

Пришлось даже прервать забаву, выйти в первый и объясниться. Зарайа предложила незнакомцу экскурсию по четвертому, чтобы задобрить, но тот в смущении отказался, когда понял, что имеет дело с повелительницей стихии. И тогда, неудержимо хихикая, она вернулась к Аквинсару.

Конечно, такое совпадение было поистине невероятным. В бескрайнем океане Четвертого встретить кого-то, с кем не условился о встрече, казалось почти нереальным. Особенно если принять во внимание тот факт, что выход в Четвертый имели от силы человек двести из тысяч граждан Первого.

Поэтому и теперь, лежа на острове, Зарайа могла не опасаться, что ее уединение будет нарушено. И за это она любила Четвертый еще больше. Выгодно отличавшийся от Пятого и Шестого приятной обстановкой и комфортом, он был для нее предпочтительнее Первого, Второго и Третьего, когда требовалась полная тишина и приватность.