Огонь в его крови (ЛП)

Впервые после того, как меня захватили в плен (как люди, так и драконы), меня оставили одну на несколько часов. Полагаю, это значит, что я в безопасности, потому что в прошлом при малейшей опасности Кэйл постоянно был со мной. И он все повторял, что, поскольку на меня заявлены права и он даровал мне свой «яд», никто уже не взглянет на меня как на потенциальную пару. Мне больше не грозит опасность от других драконов, и поэтому меня можно оставить одну. Мне бы следовало быть довольной.

Вместо этого, мне очень одиноко, и чувствую себя брошенной, как никогда раньше.

Знаю, что веду себя не разумно. Знаю, что прогнала Кэйла преднамеренно. Я не хотела, чтобы он был здесь, со мной, но, когда он улетел, счастливой это меня тоже не сделало. Его присутствие полностью перевернула мою жизнь, и я отыгрываюсь на нем. Я безумно боюсь за Эми, и я срываюсь на нем. Я не понимаю, что чувствую к нему… и вымещаю это на нем.

Знаю, это ужасно. Я знаю, меня это сильно бесит. Просто я… Честно говоря, я не знаю, что мне со всем этим делать. Обычно я пытаюсь успокоиться и двигаться вперед с тем, что имею, но на этот раз я в полном тупике. Каждый мой шаг кажется ошибочным.

Так что я не делаю ничего.

Не то, чтобы я могу многое. О побеге и речи быть не может — Кэйл придет в бешенство, а я этого не хочу. Кроме того, мне нельзя возвращаться домой. Они тут же арестуют меня, чтоб снова отдать меня ему или использовать в качестве дополнительного рычага давления, если решат оставить меня у себя. С моей свободой в Форт-Далласе покончено. Да и дома у меня больше нет.

Я обыскиваю пустое полуразрушенное офисное здание, однако здесь уже делать нечего. Несколько дней назад, когда искала одежду, я его уже обшарила, и сейчас он так же набит бесполезной ерундой, как и тогда. Во время апокалипсиса степлер вряд ли пригодится, так же как факс и двадцать неработающих телефонов. В любом случае я все бегло осматриваю, после чего возвращаюсь в работающую ванную и напиваюсь из раковины, воспользовавшись щербатой кружкой «Величайший в мире босс». В животе урчит от голода, и я невольно думаю о том, какая все же в этом ирония судьбы. Вот она я, скулю о том, что не могу вернуться домой, в Форт-Даллас, и мне приходится оставаться с драконом. Но этот дракон всегда кормил меня и заботился обо мне, а в Форт-Далласе из-за скудной жизни я еле выживала и голодала больше дней, чем можно себе представить. Мне следует пересмотреть, что для меня важнее.

Но мне не дает покоя тот факт, что Эми удерживается солдатами. Она в дерьме по уши, к тому же из-за меня. А Саша… Я пытаюсь не думать о том, что будет делать Саша. Саша всегда находит способ выживания. Я ополаскиваю водой руки, мою лицо и руки, насколько могу. Бумажных полотенец больше нет; последние остатки я использовала для Кэйла.

И это заставляет меня вспомнить о том, как он целовал меня и ласкал. Каково было чувствовать себя лелеянной и обожаемой в течение того короткого промежутка времени. Я была полностью этим поглощена. Я даже не осознавала, что настолько изголодалась по любви, пока он не прижал меня к себе, и мне больше не хотелось покидать эти теплые объятия. Он искренне хочет для меня только самого лучшего. Я постоянно твержу себе, что все это неправильно… но вот только почему? Кэйл бесит меня своим собственническим отношением и властностью, но в целом он вроде добрый и заботливый. Не его вина, что этот мир подталкивает его к безумию.

Я очень даже понимаю его нужды. Вспышки безумия, которые он мне показал, были чрезвычайно пугающими. Не мудрено, что драконы атакуют города, уничтожая все и вся на своем пути. У них головы набиты таким ужасом, что они не ведают, что творят. Я видела, как мелочи могут вызвать в голове Кэйла дурные мысли. Раз только я могу его успокоить… я понимаю, почему он не хочет меня отпускать.

Чертовски обидно, что у меня нет даже права голоса.

Эми. Моя бедная сестренка. Ополчение никогда ее не отпустит. Они будут маячить ею прямо перед моим носом для подстраховки, чтобы принудить Кэйла делать все, что они хотят. Эми сейчас, наверное, жутко страшно. Стараясь ее защитить, я ограждала ее от самых чудовищных мерзостей, что может случиться в Форт-Далласе, но защищать ее дальше уже не в моих силах.

Кэйл в этом не виноват, и я должна перестать его в этом винить. Вздохнув, я встряхиваюсь по-собачьи, чтобы стряхнуть воду со своей кожи. Из-за чего только ему от меня не досталось — из-за моей сестры, моего изгнания, укуса, моего страха перед ним — а теперь, когда его нет уже слишком долго, я осознаю, что во всем этом его вины на самом деле нет. Узнай он, что мне совсем не понравился тот укус, что ничего подобного я не ожидала, и этот укус сильно меня напугал, я уверена, что это причинило бы ему практически такую же сильную боль, как было больно мне.