Огонь в его крови (ЛП)

— Но ты же ненавидишь это место, — напоминаю я ему, когда, сделав разворот, мы возвращаемся к песчаному берегу и начинаем спускаться. — Ты говорил, что здесь ужасно воняет, и это сводит тебя с ума.

‘Теперь, когда у меня есть ты, мой разум уже не поддается безумию. И мои ноздри наполнены лишь твоим сладким ароматом. Я здесь со своей парой. У меня есть все, в чем я нуждаюсь’.

Это… так мило. Услышав это, я не могу не чувствовать себя польщенной и довольной.

— ‘Но что, если я не всегда буду с тобой? А вдруг со мной что-нибудь случится?‘

Когти Кэйла сжимаются вокруг меня.

Я начинаю визжать от страха, когда его мысли накрываются неистовой яростью, и вспышки его безумия проникают в мое сознание.

‘С моей парой ничего не случится. Ты моя, Клаудия!‘

— Ладно, ладно. Это был всего лишь риторический вопрос. — Я поглаживаю его чешуи, чтобы успокоить его. — Только не раздави меня до смерти.

Его мысли успокаиваются, а мои по-прежнему остаются обеспокоенными. Что он сотворит, если со мной что-нибудь случится? Я собираюсь спасти Эми — речь идет на о «если», а «когда», — и меня беспокоит, как он поведет себя, когда это произойдет. Я же не могу остаться с этим драконом навсегда… или могу? Хочу ли я вообще этого? Меня переполняют множество вопросов и противоречивых чувств.

Мы аккуратно приземляемся на берегу озера на песчаном «пляже», территория которого заросшая, а на небольшом расстоянии в камышах увязли несколько небольших лодок. Я понятия не имею, что это за озеро и даже, в какой части Старого Далласа мы находимся, но выглядит оно очень даже заманчиво. Кэйл бережно опускает меня вниз и наклоняется, чтобы прижаться ко мне своей мордой.

‘Я не допущу, чтобы тебе причинили вред. Не волнуйся, моя Клаудия’.

Я похлопываю его по огромному носу.

— Знаю, великан.

Но все контролировать не в его силах, так же, как и не в моих. И я не знаю, что готовит нам будущее.

Его когти разгибаются, отпуская мою талию, и вот я свободна. Мгновение спустя он перекидывается в человеческую форму с его великолепными волнистыми волосами, длинными золотистыми руками и ногами с крепкой мускулатурой. Не обращая внимания на свою наготу, он потягивается, окидывая берег довольным взглядом.

Я моргаю, глядя на всю эту плоть, представшую передо мной потягивающейся обнаженными мышцами, и чувствую, как от этого зрелища у меня начинают гореть щеки.

— Нам стоит найти штаны для тебя, — заявляю я ему чопорно. — Не пойму, с чего это тебе постоянно нужно слоняться повсюду голышом.

‘Штаны?’

Я бросаю рюкзак на песок, заросший сорняками, и стягиваю с себя обувь.

— Да, штаны. Такие, как эти. — Я похлопываю по своим рваным джинсам. — Они тебя, э… спрячут.

Он окидывает мою одежду взглядом, полным презрения.

— ‘Так значит, я должен скрывать свои конечности под материей? Какая от этого польза?’

— Она защищает кожу.

‘Моя кожа прочная. Мне ничто не навредит.‘ — Кэйл подходит ко мне, обнимая меня за щеку и снова утыкается носом мне в шею, словно он не может насытиться моим запахом. — ‘А вот ты, однако, невероятно маленькая и хрупкая. Ты должна продолжать носить эти «штаны», если они защитят тебя от ран, хотя я считаю, что одежды, которые ты выбираешь, непрочные’..

— Они не только из-за ран, — объясняю я ему, развеселившись. — Они защищают скромность.

‘Скромность? Я не понимаю этого термина’.

— Это очевидно, — говорю сухим голосом. — Правда в том, что люди не разгуливают голыми. Это немного тревожит других людей.

‘Тогда хорошо, что я не человек, разве нет?‘ — с этими словами он дергает меня за футболку. — ‘Все равно я хочу видеть свою пару без этих штанов. Они мне не нравятся’.

— Это футболка, — я поправляю его, но потом вздыхаю. — Ладно, забудь.

Стягивая футболку через голову, я испускаю писк от неожиданности, когда его большие ладони тотчас накрывают мой бюстгальтер.

‘Еще штаны?‘

Я извиваюсь в то время, как его пальцы дразнят мои груди, а его когти скользят по изношенной кружевной ткани моего старого бюстгальтера.

— Никакие это не штаны! Это бюстгальтер. Он не дает моим грудям подпрыгивать.