Огонь в его объятиях (ЛП)

«Нет! Зор!» — Я вскрикиваю. Я не могу позволить ему уйти. Если он это сделает, я его больше никогда не увижу. Я должна помешать ему уйти. Хотя я не знаю, как это сделать. Снова поранить его крылья? Боже, нет, я не смогу так с ним поступить. Но что, если это единственный способ? Охваченная агонией, я хватаю свою сумку и перекидываю ее через плечо. Меня даже не волнует, что я голая. У нас нет времени одеваться. Я засовываю ноги в мягкие тапочки, а затем ползу по развалинам того, что когда-то было нашим домом.

К счастью для меня, ведра с гвоздями и битым стеклом не посыпались сверху. Мне удается вытащить высокую лестницу из-под обломков и подпереть ее. Пол неровный, но мне все равно. Я, пошатываясь, поднимаюсь по трясущейся лестнице и, ухватившись за кусок разбитого потолка, втаскиваю себя на крышу. Я, спотыкаясь, подхожу к краю здания и хватаюсь за цементный выступ, осматривая звездное небо в поисках моего дракона.

— ЗОР! — я кричу в ночь. — Где ты?

Инстинкт заставляет меня обернуться, и когда я смотрю на юг, я вижу очертания моего дракона на фоне ночного неба. Он летит, и это заставляет мое сердце учащенно биться — и в то же время приводит меня в ужас. Он снова покачивается, и его крылья на мгновение подрагивают, прежде чем он неуклюже шлепается на землю. Я затаиваю дыхание, ожидая увидеть, что он сделает. Чтобы посмотреть, обернется ли он и придет ли в себя. Вместо этого он продолжает идти вперед, на юг.

К убежищу Азара.

— Зор! — я снова рычу и хватаю свою веревочную лестницу, спуская ее со стены здания. Я карабкаюсь вниз — ну, скорее падаю, чем карабкаюсь, — и умудряюсь содрать всю кожу с ладоней. Мне все равно. Все, о чем я забочусь, — это добраться до моего дракона. Я мчусь за ним по улице так быстро, как только могут нести меня ноги. Я перелезаю через машины, перегородившие улицу, избегаю ловушек с колючей проволокой и перепрыгиваю через те места, где, как я знаю, установлены заминированные провода. Сегодня вечером я жалею, что была так чертовски скрупулезна, потому что все это замедляет меня, и я не смогу наверстать упущенное, если Зор снова поднимется в воздух.

«Подожди меня, — зову я. — Не уходи!»

Ответа нет. Никакой связи, вообще ничего. Как будто его там вообще нет. Эта мысль приводит в ужас.

Он расправляет крылья и делает небольшой прыжок, и весь воздух покидает мои легкие. Однако он больше не поднимается в воздух. Его крылья прижимаются к спине, и он продолжает вышагивать по разбитым улицам, безошибочно направляясь в том же направлении.

В конце концов я догоняю его, задыхаясь, и мчусь к нему. Когда он не обращает на меня внимания, я кладу руку на большую переднюю лапу Зора.

— Эй. Эй! Ты там? Детка? Это я, Эмма!

Ничего. Он даже не смотрит на меня.

Я подавляю свое разочарование и ужас и сильно шлепаю его по бедру.

— Йоу! Земля — дракону! Посмотри на меня, пожалуйста!

Как будто меня там нет. Я подозреваю, что если бы я подожгла его крыло, он бы продолжил, ничего не замечая. Азар превратил моего любимого Зора в зомби. Я… не знаю, что делать. Я сдерживаю слезы разочарования. Я не сдамся. Я не потеряю его. Я не могу.

Игнорируя осторожность, я пробегаю несколько шагов вперед и бросаюсь перед драконом. Я широко раскинула руки, стараясь стать как можно большим препятствием на пути. Я для него всего лишь помеха, но я надеюсь, что это срабатывает какой-то инстинкт, когда он неуклюже подбирается все ближе.

Затем, за какой-то дюйм или два до того, как он сбивает меня с ног, Зор останавливается. Я вздыхаю с облегчением, ожидая, когда он опустит голову, чтобы признать меня. Но он только делает паузу, отходит в сторону, а затем обходит меня. Ну, черт возьми. Я снова забегаю вперед и делаю то же самое, широко разводя руки и преграждая ему путь. На этот раз, прежде чем он успевает обойти меня, я прижимаюсь руками и щекой к его чешуе, цепляясь за него изо всех сил.

— Зор, пожалуйста, — шепчу я. — Ты должен быть там.

Дракон останавливается. Ответа нет, но он также не двигается.

Я ничего не могу с этим поделать. Я чувствую себя такой расстроенной, беспомощной и одинокой, что начинаю плакать.

— Ты сказал, что никогда не бросишь меня, — всхлипываю я ему. — Ты сказал мне, что мы будем вместе всегда, помнишь? Ты не можешь оставить меня здесь. Не так, как сейчас.

Я чувствую дрожь в его большом теле.

Преисполненная надежды, я мысленно обращаюсь к нему. Сначала нет ничего, кроме пустоты, а потом что-то встает на место, как резиновая лента. Большая голова опускается, и серость исчезает из его глаз. Он наклоняется и зарывается носом в мои волосы.

«Эмма?»

Я плачу еще сильнее. «Это я, — говорю я ему. — Это ты?»

«Почему мы на улице? — Он обнюхивает меня, потираясь мордой о мою руку и плечо. — Почему ты не носишь свои покрывала? Почему у тебя из глаз текут слезы грусти?»