Огонь в его поцелуе

Я… шокирован. И соблазнен этой мыслью. Это то, что делают люди? Как мужчина-дракон, я доставлял удовольствие женщинам повсюду, но никогда не получал от них взаимности. Думать, что люди делают такие вещи, кажется самой логичной — и в то же время непристойно возбуждающей — вещью, которую я когда-либо рассматривал.

Саша прижимается ртом к плоской нижней части моего живота и покусывает кожу там. Я чувствую удовольствие в ее мыслях — удовольствие от прикосновения ко мне, от моего тепла, моего запаха, твердости моих мышц, размера моего тела. Она возбуждается от меня и от прикосновений ко мне. Это наполняет меня вожделением и тоской.

«Моя пара, — говорю я ей. — Я ничего так не хочу, как повалить тебя на пол и войти в тебя». — Я посылаю ей шквал мыслей, сопровождающих это неистовое желание.

Она стонет, прижимаясь к моей коже, но не отстраняется. Она продолжает целовать и облизывать мой член, ее рука обвивается вокруг моего бедра, как будто она должна использовать меня, чтобы не упасть. Я напрягаюсь в предвкушении, когда она придвигается все ближе, задаваясь вопросом, действительно ли она прикоснется ко мне ртом, или она слишком застенчива, чтобы сделать это.

Но в следующее мгновение Саша обхватывает пальцами мой ствол и начинает целовать вдоль одной толстой вены.

И я стону, не в силах удержаться от прикосновения к ней. Я запускаю руку ей в волосы и чувствую, как ее наслаждение взрывается от этого легкого прикосновения. Я сжимаю в кулаке ее кудри, прижимая ее к себе. Владея ею. Я обладаю ею даже этим маленьким прикосновением, и ей это нравится. Она извивается, потирая бедра друг о друга, даже когда целует мой член, а затем облизывает головку.

Я тихо рычу, потому что никогда не чувствовал ничего более приятного, чем прикосновение ее маленького язычка к моему члену. «Снова», — говорю я ей, требуя этого.

Она делает это и водит языком по кончику, слизывая капельки моей предспермы. Я чувствую ее удивление и удовольствие от моего вкуса; она не ожидала, что это будет так вкусно. Мой вкус острый, но сладкий, и она сравнивает его с чем-то, что она пробовала в прошлом и наслаждалась. Издав негромкий звук восторга, она сжимает основание моего члена и берет мою головку в рот, проводя языком по моей плоти.

Я закрываю глаза, отдаваясь этому ощущению. Ничто никогда не казалось таким хорошим, таким правильным. «Тебе нравится мой вкус?»

Мои мысли настолько сильны, что кажутся требованием, и я задаюсь вопросом, не слишком ли сильно я давлю. Но затем удовольствие от ее мыслей переполняет мой разум, и она издает негромкий стон вслух. Ей это нравится. Ей нравится моя рука в ее волосах, мой член у нее во рту. Ей нравится… тот контроль, который она имеет надо мной. Это делает ее влажной, и в своих мыслях она удивляется тому, насколько она возбуждена, как ее влагалище настолько мокрое, что ее бедра становятся скользкими от влаги.

Еще одно рычание вырывается из моего горла, и я открываю глаза, наблюдая, как она вводит мой член в свой мягкий рот. Вид ее губ, смыкающихся вокруг моего обхвата, ее пальцев, поглаживающих мой ствол — и вид того, какой я большой по сравнению с ней — ошеломляет меня. Мой мешочек сжимается, и я угрожаю пролиться ей в рот. Однако я не могу. Я хочу войти в нее, наполнить ее своим семенем. Заявить на нее права как на пару. «Твой рот слишком мал, чтобы вместить меня всего, — говорю я ей. — Но я как раз подходящего размера, чтобы трахнуть твое влагалище, моя сладкая Саша».

Жар расцветает в ее мыслях, и она снова стонет вокруг моего члена, даже когда сосет меня.

«Твой язык гладкий. Мой грубый. Представь, каково это будет, когда я погружу свой язык в твое влагалище и трахну тебя им».

Моя сладкая половинка тихонько хнычет и снова ерзает. «Ты… отвлекаешь меня, Дах. — Ее язык кружит по головке моего члена. — Ты не хочешь, чтобы я продолжала?»

«Я хочу зарыться лицом между твоих бедер, пока твое удовольствие не увлажнит мое лицо. Тогда я хочу погрузиться в тебя и взять тебя жестко. Разве ты этого не хочешь?»

Она выпускает мой член изо рта и, затаив дыхание, трет кончик о свои губы. «Но…»

«Никаких «но»», — говорю я ей и отстраняюсь. Я опускаюсь перед ней на колени, пока мы не оказываемся лицом друг к другу. Она смотрит на меня ошеломленными глазами, ее рот влажный, розовый и припухший, и я хочу поцеловать ее снова.