Огонь в колыбели

И, не ожидая ответа, начинает возиться с телевизором, который неизвестно зачем поставили здесь лет шесть назад да так, похоже, и не включали.

Главный массирует себе виски, а кинолюбитель ковыряется в аппаратуре и угощает его разговорами:

— Это хорошо, что у вас цветной… Цветное изображение и смотреть надо в цвете. Он у вас хорошо работает? Сейчас поставлю кассету, и можно начинать…

Главный ловит себя на том, что разглядывает Трохим-ца с любопытством: он полностью выпадает из рядов «гениальных сценаристов». Этот, кажется, гениальный изобретатель.

— У меня — готово, — заявляет Трохимец и нажимает на клавишу видеомагнитофона.

Это был «Колобок». Тот самый, классический, с небольшой примесью современности. Профессиональный глаз Главного замечал и неудачный монтаж, и невероятные ракурсы… Но персонажи! Что это были за персонажи! Главный моментально поверил, что именно так, а не иначе было бы все на самом деле, что именно таким был бы Колобок, если б он действительно существовал во плоти. А когда Колобок был, наконец, съеден, Главный воскликнул:

— Беру! Беру вас художником!

— Я не рисовал…

— То есть? А, понимаю: вы снимали, а рисовал другой? Тогда мое предложение адресуется ему, ведь, если откровенно, оператор из вас никакой.

— Вы меня не поняли… Художника вообще не было. И оператора — тоже. Как бы вам объяснить… Ну, скажем, я записывал на магнитофон свое воображение…

— Как это? Мысли?! — Главный чешет за ухом. — Что-то я такое читал. Вы сделали этот, как его… Сейчас припомню… Церебро… Цереброскоп?

— Ну что вы! Это уже фантастика. Нет, я использовал явления, давно применяемые в разных областях. Просто улучшил четкость. А еще, как видите, все удалось сделать в цвете.

— Я пока ничего не понимаю.

— Момент! Сейчас все объясню! — Трохимец извлекает из «дипломата» пластиковую папочку. — Смотрите, с этого все и началось… Журнал «Наш современник», шестьдесят четвертый год: «Боб Страйз и Нотр Дам». Статья в «ИР» за восемьдесят первый… Фотографии… Упоминания в печати…

— Все это хорошо, но откуда изображение?

— Давайте попросту… Что есть глаз? Приемник света… А у нас, радистов, можно рассматривать любой приемник в качестве передатчика… Я понятно излагаю? Мне кажется, даже сны мы сперва демонстрируем, а уж потом сами же смотрим. Мозг — только анализатор, обрабатывает и сохраняет информацию…

— Нет, хватит, хватит! Это не для меня!

— А я уже кончил. Еще пару слов… Надо заглянуть в зрачок и… Иметь вот такую штукенцию… — Трохимец добывает из «дипломата» нечто смахивающее на бинокль с наушниками. — Смотрите в нее и выдумывайте…

— Любопытно! Ваш аппарат нам нужен! Знаете что, приходите завтра, я соберу всех наших. Они будут в восторге.

— Ладно. Тогда я оставлю все это у вас… Кстати, не хотите попробовать? Я приготовлю… У вас дальнозоркость? Сколько диоптрий и какое расстояние между зрачками?.. Хорошо… Вот вам чистая кассета. Нажмите эту клавишу — и фантазируйте на здоровье. Все что угодно! Перемотка здесь, смотреть надо через телевизор…

— Спасибо. Но вряд ли… Так когда вас ждать?

— Отпрошусь с обеда — значит, у вас буду в половине второго.

— Хорошо, соберу всех на два часа.

Они распрощались, вполне довольные друг другом.

Еще слышатся шаги уходящего Трохимца, а Главный уже косится на аппарат, как кот на клетку с канарейкой. Ведь он получил нечто такое, о чем и не мечтал. А не мечтал не потому, что не решался, — просто не представлял, что можно мечтать о ТАКОМ. Снимать все, что пожелаешь, — не ограничен ни в выборе актеров, ни, в конце концов, бюджетом! Работать, как писатель, оперируя образами, как словами. Пространство, время, натурные условия подвластны тебе: захотел — и перенесся к древним эллинам, прихватив с собою самый лучший актерский ансамбль. Или вообще залетел куда глаза глядят: на вершины Гималаев, на ледники Антарктиды — и не надо никаких виз и самолетов. Все тут — в твоем воображении!

Вообще-то у Главного имелась некая небольшая мечта, которую осмеивали посвященные, — сделать серию фильмов на исторические сюжеты. Гибель Атлантиды, нашествие гуннов, Золотой Орды… Его влекли масштабные темы. Но — до сих пор все это было недосягаемой, едва видимой звездой. Теперь… теперь все будет иначе! Он бросит к черту проклятое редакторство и еще покажет всем, что к чему!

Главный взволнованно потирает руки — его грызет нетерпение. «Для начала, понятно, нужно потренироваться — взять что-то простенькое, даже элементарное: пейзаж, эпизодик…» Он пристраивает на голове аппарат и наощупь включает магнитофон…