Огонь в темной ночи

Тетка развернула завтрак, громко шелестя бумагой, вероятно желая подчеркнуть, что она не поскупилась на расходы для любимого племянника, и сразу их окружили будущие товарищи Абилио, любопытные и насмешливые. Он-то отлично понял их иронию.

Впрочем, соученики ему не докучали. Абилио не вызывал у них интереса. Они делали вид, будто не замечают присутствия этого зануды. Именно презрению лицеистов он был обязан тому, что у него появился друг. Он был высокого роста; морщинки, точно у старика, сочетались у него с улыбкой вечной юности. Приятель Абилио носил брюки со штрипками и явно принадлежавшие прежде другому хозяину ботинки — достаточные причины, чтобы подросток чувствовал себя униженным, и, возможно, поэтому ему нравилось оказывать покровительство своему робкому товарищу. Лицеисты гордились профессиями отцов, преувеличивая всякий раз, едва представлялась возможность, общественную значимость своей семьи. Один из них всем уши прожужжал, что он сын командира полка, и поджидал отца у выхода из казармы, чтобы все видели, как почтительны с ним солдаты и офицеры. Но друг Абилио откровенно признался, что его отец занимается контрабандной торговлей табаком. Этого парня прозвали Телеграфным столбом, потому что он был очень высокий. Он научил Абилио играть в берлинде[5] и показал ему основные приемы фехтования, чтобы тот мог защищаться от деревянных рапир лицеистов. Исторические романы с дуэлями на каждой странице были тогда в большой моде. Так как Телеграфный столб жил в том же квартале, что и Абилио, над резиденцией пожарной команды, домой они возвращались вместе. Абилио полюбил бродить по городу, когда их раньше отпускали с уроков, и совать нос повсюду, где Телеграфный столб находил повод напроказничать. Тетка переписала у него расписание занятий и контролировала каждый час, но отмену уроков она, разумеется, не могла предвидеть. И Абилио все сильнее увлекался этой новой жизнью.

Он вырос в типично провинциальном городке, в двух шагах от испанской границы; городок этот возник на плодородной земле заливных лугов, со всех сторон окруженных горами; медлительная река с солоноватой водой разделяла его пополам. Но и по ту, и по другую сторону моста улицы были одинаково старые, а балконы домов так близко подступали один к другому, что казалось, поверяли друг другу свои секреты. И у владельцев их тоже был таинственный вид, свойственный жителям пограничных областей.