Огонь в твоих глазах. Испытание

Курсант, поиграв желваками, круто развернулся и вышел. Нааррон, подрастеряв былую словоохотливость, переводил взгляд с неё на Паситу и обратно. Одолела такая усталость, как после трёхдневной охоты. Следом и вовсе стало плохо. Голову сжало тисками, накатил приступ жуткой дурноты. Сгибаясь пополам, Кира порадовалась, что толком ничего не съела за ужином и желудок пуст. Судорожно выставила руку в попытке за что-нибудь ухватиться, когда комната крутанулась и в глазах совсем потемнело.

Упасть не позволили. Подхватили на руки. Усилием воли Кира заставила себя поднять веки, и последнее что она увидела, было расплывающееся, исполненное искренней тревоги лицо Паситы.

Голоса доносились издалека, разбиваясь на осколки, с трудом достигающие сознания. Раз она их слышит, то говорящие где-то рядом, но открыть рот и окликнуть их не получалось. Кира не могла рассказать, как ей плохо. Попросить о помощи. Молить о милосердии, кое она сама не раз дарила попавшему в капкан зверю. Все её существо охватило безмолвное отчаянье. Она сейчас умрёт и никто даже не поймёт в чём дело, ведь только Пасита знает…

Из-под закрытых век выкатилась одинокая слезинка.

– …Понизился потенциал, сила продолжает убывать… – это, кажется, Нааррон. – Сартог дери! Какой-то замкнутый круг! – взорвалось, будто эхо между скал, и голову прострелило арбалетным болтом.

Глава 9

1

Крытый экипаж, запряжённый парой караковых, въехал в ворота особняка Грейла тин Алларии, и те сразу же затворились. Головы лошадей были украшены белыми плюмажами, свидетельствуя о том, что его владелец следует модным веяниям. Возница натянул поводья у широкого, переходящего в огромную террасу крыльца. Белая же лакированная дверца отворилась, и, изящно опершись на руку лакея, из экипажа ступила сама модница, закутанная с ног до головы в чёрное. Даже лицо было прикрыто густой вуалью, сквозь которую невозможно рассмотреть черты.

Она не произнесла ни слова, лишь вежливо кивнула в ответ на сообщение слуги о том, что господин её ждёт, и зашагала следом цокая подбитыми каблучками. Так же молча преодолев широкую, устланную мягким ковром лестницу, прошла по коридору, минуя закрытые двери и череду восхитительных пейзажей кисти известного столичного художника между ними. Сдержанная роскошь сквозила в каждой детали, будь то подсвечник или занавеска, свидетельствуя об отменном вкусе владельца особняка. Впрочем, так оно и было.

Лакей остановился у дверей хозяйской спальни и тихо постучал.

– Входи!

Гостья шагнула внутрь и слуга с поклоном затворил за ней дверь.

Пайшан тут же заперла её на задвижку и повернулась, убирая с лица вуаль.

– Мой Тан, – она изогнулась в изящном поклоне.

– Порадуешь новостями?

Райхо возлежал с бокалом сагалийского пряного на обитой тёмно-синим сукном тахте, небрежно накрытой шкурой белого тигра. Рукав соскользнул, открывая украшенное вязью татуировки запястье. Прямые русые волосы, так сильно отличающие его от коренных сагалийцев, стали короче и торчали ёжиком – похоже, Тан недавно постригся. Упрямый, покрытый короткой, более тёмной щетиной подбородок. Зелёные, смотрящие чуть с прищуром глаза, казалось заглядывали в самую душу, хотя Пайшан знала, как сильно улыбка их меняет.

Хэпт-тан поднялся с грацией дикого зверя, и девушка залюбовалась мощной фигурой. Райхо запахнул плотнее, разошедшийся на груди, шелковый халат того же глубокого цвета, оттеняющего загорелую кожу, вызвав своим жестом лёгкое сожаление. Асс-хэпт не раз видела его и вовсе обнажённым, и знала, какие страшные шрамы скрывает этот шёлк, умирала от желания к ним прикоснуться, но это ей никогда не было дозволено. Райхо Справедливый не подпускал ученицу близко, и как ассасин она его понимала и уважала подобное желание, граничащее с необходимостью.

Внешний вид Райхо имел причины. Он доверял своей прислуге, но осторожность не бывает лишней, так что пусть челядь считает – к господину инкогнито приехала знатная любовница, желающая остаться неузнанной.

– Я передала книгу Кирране тин Даррен.

– Не возникло проблем?

– Нет. Удалось застать девчонку снаружи в одиночестве. Правда, если бы не её состояние, то драки было не избежать.

Райхо, резко обернувшись, чудом не расплескал вино, которое наливал гостье.

– Что? О чём ты говоришь?

– Я была предельно вежлива, но девчонка, расстроенная размолвкой с Защитником, так и нарывалась на неприятности. Полагаю, лишь плохое самочувствие удержало её от того, чтобы не вцепиться мне в глотку без разговоров.

Райхо беззвучно выругался, непонятная тревога закралась в душу. В который раз он укорил себя за то, что не нашёл времени заняться этим делом самостоятельно, но предотвращённое покушение на князя потребовало личного вмешательства, один Сафуил бы не справился. Похоже, пришло время увеличить количество учеников, но и это потребует от него времени и сил, к тому же не так просто найти людей, которым он сможет безоговорочно доверять. Слишком подозрительными стали Таны.