Огонь в твоих глазах. Выбор

— Опять ты? Пасита, дай мне выспаться, пожалуйста!

Защитник подошел и сел рядом, прислонившись спиной к стволу чахлой осины.

— Я ж не против, — он прикрыл глаза и молчал некоторое время. — Двигайся ближе, я покараулю.

Кира вдруг осознала, как устала от одиночества. Защитники не бессмертны, приходилось всегда быть настороже. Соблазн позволить малюсенькую слабость хотя бы во сне был слишком велик. Она не стала спорить и подсела к Защитнику. Пасита заботливо подтянул ее ближе, укладывая себе на грудь русую голову. Взял за руку, переплетая пальцы, осторожно погладил плечо. Нагнулся, оправляя плащ, и накрыл по самую шею. Кира, сквозь сон слышала, как гулко стучит в груди его сердце. Как и она сама, тин Хорвейг провел много времени в дороге, и пахло от него соответственно, но отчего-то Киру это только успокоило.

— Я принес твой нож, и Полночь здесь… — его голос звучал будто издалека.

Кира улыбнулась, а в носу защипало. Она обхватила Защитника за талию и прижалась теснее, чувствуя на волосах его дыхание.

— Спи, родная. Спи, милая. Спи, любимая, — он легонько поцеловал ее в макушку, и охотница уснула.

Кира проснулась от холода и ощущения, будто чего-то не хватает. Вспомнила ночное видение, и сонливость как рукой сняло. Никакого тин Хорвейга рядом не было и в помине, и она не знала радоваться или расстраиваться.

— Совсем расклеилась… — охотница спрятала лицо в ладонях, пытаясь собраться.

Путешествие с Крэгом Наарроном и Паситой теперь вспоминалось увеселительной прогулкой, идти одной — было настоящим испытанием. Особенно когда достаточно лишь слова согласия, чтобы не приходилось и дальше мерить версты, разговаривая с единственным доступным собеседником — самой собой.

Губы шевелились:

— Осталось немного. Как-нибудь Излом запечатаю, лишь бы силу из меня не тянул. Да и что там делать-то? Так. Трещинка. Отдохну и все получится — комар носа не подточит.

Внимание привлек какой-то звук. Не то шорох, не то тихий свист. Кира, мгновенно насторожившись, бросилась в сторону. В стволе дерева, у которого спала, остались торчать три черных не то шипа, не то наконечника. Еще миг, и на нее обрушился град им подобных. Прикрывшись звездным щитом, Защитница, оцепенела несмотря на транс. Память подсказывала, чудище, которое напало, зовется одрадек болотный¹, и видела она нечто подобное на рисунке в «Тварях Излома». Странный облик навечно врезался в память, ужасая своей инаковостью.

Напоминающее загнутую кочергой спицу, к одной стороне которого приросло колесо из спутанных стеблей какого-то растения. Буро-зеленое, сплошь усыпанное теми самыми черными шипами, новая порция которых устремилась к ней, стоило одному из стеблей встрепенуться.

Каждый шип не только был ядовит, но и прочен, как наконечник сартогской стрелы. Кира перекатом ушла из-под атаки — жутко принимать их на звездный щит. «Колесо на кочерге» споро оттолкнулось, короткой палочкой и, помогая себе толстыми — с руку — стеблями, развернулось вслед за ней. Даже как-то заурчало по-особому, радостно. Пахнуло тухлятиной, и сквозь спутанные в чудовищный клубок шипастые стебли, мелькнула тушка какого-то мертвого животного. Скорее всего, она там была не одна.

Едва не взвизгнув, Кира отпрянула, когда отродье изменило тактику и выбросило вперед сразу несколько неожиданно длинных стеблей, но не успела ничего сделать, как мощный поток пламени с ревом окутал порождение Излома. Горело оно знатно, мгновенно истаивая на глазах.

— Тьфу! — обнаженный до пояса тин Хорвейг даже передернулся. — Ну и гостей ты привечаешь. Стоило только отвернуться… Кира?

Охотница, слышала его и не верила, а перед глазами все еще стояло жуткое нечто.

«Я бы лучше… с медведем снова… один на один…» — всхлипнув, вышла из транса и с размаха уселась на землю — ноги совсем отказались держать, стоило представить застань ее одрадек спящей. К счастью, все закончилось так быстро, как и началось. Охотница медленно перевела взгляд с дымящихся останков на Паситу, осознавая, что это был не сон.

— Доброе утро! — Защитник привычно усмехнулся, убедившись, что она уже в порядке.

Вспомнилось: «Спи, родная. Спи, милая. Спи, любимая…»

Кира без улыбки поднялась, всматриваясь в свежевыбритое лицо, протянула мысленно: «Да не-ет, вот это точно приснилось».

— Пасита?

— Где? — Защитник наигранно осмотрелся по сторонам. — Нет, скорее еще один голодный одрадек, рассмеялся он и, вернувшись чуть назад, подобрал с земли зайца.

— Скорее змей-огняник², — буркнула Кира и покраснела.

— О! Да ты мне льстишь, — Пасита даже всплеснул свободной рукой, довольно хлопнув себя по бедру. — Идем.

Киррана не сдвинулась с места.

— Это был не сон?! — от одного воспоминания о восхитительно спокойной и уютной ночи, что-то внутри томительно сжалось, вырвавшись наружу прерывистым выдохом.

— Нет Кира, это был не сон, — Защитник развернулся и пошел прочь, не оставляя выбора, и охотница, сдавшись, потопала следом.