Огонь ведут "Катюши"

— Да, у Бажанова все приходит в норму, — сделал вывод Аборенков. — А вот на Южном фронте далеко не все благополучно. Вам придется выехать туда. Поедете в опергруппу, где начальником Герой Советского Союза полковник Л. М. Воеводин. Он храбрый офицер, имеет боевой опыт, но ему надо помочь. В составе оперативной группы три полка и два отдельных дивизиона. Не исключена возможность, что вам придется вступить в командование группой, поэтому внимательно изучайте обстановку, состояние частей. О ходе проверки информируйте меня. Когда прибудете в Старобельск, в штаб фронта, сразу явитесь к командующему фронтом.

Через сутки я был в Старобельске у командующего фронтом генерала Р. Я. Малиновского. Он любезно принял меня, поинтересовался мойм боевым опытом. После короткой беседы сказал:

— Приступайте к работе. Если будут обнаружены серьезные недостатки, сообщайте немедленно, а подробный доклад сделаете после окончания проверки.

Осенью 1941 года после тяжелого отхода из Харькова Старобельск показался мне сереньким и скучным городишком. Сейчас, в разгар весны, он выглядел почти празднично. Уже знакомыми улицами я отправился в штаб опергруппы. Самого Воеводина в Старобельске не было.

Он находился в войсках, но где точно, никто в штабе не знал.

Свое предписание я предъявил начальнику штаба подлолковнику Г. В. Осмоловскому, который производил впечатление энергичного и волевого командира. Он позвонил члену Военного совета группы полковнику П. А. Лапаеву и доложил, что прибыл инспектор. Через некоторое время пришел Лапаев.

— Когда прибудет Воеводин? — поинтересовался я.

Он этого точно не знал.

— В таком случае не будем терять времени, — сказал я. — До его возвращения вы меня познакомьте с делами на фронте, расскажите, где находятся полки и в каком они состоянии. После этого составим план проверки частей. Прошу выделить мне для сопровождения офицера, машину и, разумеется, хорошего водителя.

Членами Военного совета этой группы были полковник П. А. Лапаев, полковой комиссар М. И. Дрожжин и полковой комиссар И. Н. Ломаковский. К моменту моего прибытия Дрожжин и Ломаковский также находились в войсках.

По плану проверки частей я должен был начать с артсклада, расположенного на окраине Старобельска, а затем выехать во 2-й полк и 48-й дивизион, которые находились на правом крыле фронта, на участке 9-й армии, недалеко от Изюма. Однако дела на фронте сложились так, что пришлось срочно выехать во 2-й полк.

18 мая 1942 года около 12 часов дня мы прибыли во 2-й гвардейский минометный полк. Его командир полковник И. С. Шенкер доложил, что противник прорвал фронт и наши войска отступают. Со штабом армии нет связи...

— Где ваши дивизионы? — спросил я.

— Дивизионы на этом берегу, на выжидательных позициях в лесу, — ответил полковник. — Переправить их на западный берег Донца нельзя: половодье. Есть небольшой паром, но он очень медленно ходит.

Северский Донец широко разлился, вода затопила многие деревья и кусты. Верхушки их выступали над серебряной гладью зелеными островками. Вдали слышалась артиллерийская канонада, в воздухе непрерывно кружились вражеские самолеты. Горизонт заволакивало дымом.

Было ясно, что основной бой разгорится за переправу через Донец. Поэтому я приказал полковнику Шенкеру один дивизион развернуть для прикрытия переправы, а два направить в Изюм.

Через некоторое время Шенкер доложил, что два дивизиона отправлены к Изюму, а слева, в пяти километрах, развернут 2-й дивизион капитана С. Д. Дорохова и 48-й отдельный дивизион старшего лейтенанта П. В. Логинова, там находится и командующий опергруппой.

Полковника Воеводина я нашел на наблюдательном пункте командира 48-го дивизиона.

В это время передовые немецкие части уже кое-где подходили к Северскому Донцу. Артиллерии здесь было мало, и залпы гвардейских дивизионов, возглавляемых Воеводиным, сыграли решающую роль. Продвижение гитлеровцев было приостановлено. Воеводин четко и уверенно управлял огнем. Под артиллерийским обстрелом и во время налета авиации вел себя мужественно. Видно было, что этот человек обладает большой силой воли.

Разгоряченный боем, Воеводин сказал:

— Здорово мы дали фрицам прикурить. Форсировать Донец им теперь не удастся.

— Серьезная опасность нависла сейчас над нашими частями в районе Изюма, — подчеркнул я. — Фашисты будут стремиться захватить мост. Считаю целесообразным выехать в Изюм, установить связь со штабом 9-й армии.

— Это правильно, — согласился Воеводин. — Поезжай туда и помоги Шенкеру. Да, вот еще что имей в виду: завтра утром в Изюм должен прибыть 43-й гвардейский минометный полк. Он сегодня выступил из Ворошиловграда. Постарайся его встретить.

— Непременно.

Попрощавшись с Воеводиным, я помчался в Изюм. До предела напряженный день подходил к концу. Сгущались сумерки...

С капитаном Смирновым в кромешной тьме мы пробирались лесом к Изюму, долго петляли по незнакомым лесным дорогам. У обочины дороги под деревьями увидели темные силуэты боевых машин. Это стоял дивизион 2-го полка. Разыскав командира, я спросил, почему они остановились в лесу, а не вышли к Изюму.