Огонь, Вода и Медные Порталы (СИ)

Рано утром Светозар уже летел над болотом, понимая тщетность своих поисков. Болото перешло в лес, а лес — в реку. У реки на деревянных мостках сидел мужик с удочкой. «Стоит расспросить», — подумал Светозар и, спикировав вниз за деревьями, оделся и вышел к мужику.

Подойдя ближе, узнал в удившем мужике местного Болотника.

— Здравствуй, Наум! — Светозар поклонился знакомому Болотнику.

— Светозар! — подскочил мужик, явно обрадовавшийся встрече. — И тебе здравствовать тыщу лет! — бросил удочку. — Ты не Настю ли ищешь?

— Настю, — подобрался Светозар, готовясь услышать дурные новости. — Была она здесь?

— Была! Вчера в болоте моём увязла, да я помог ей выбраться. Одёжкой своей снабдил, да отправил ночевать в зимовье, — охотно рассказал Болотник. — Там её и посейчас найдешь, наверное.

— Благодарю за помощь, Наум! Буду нужен — обращайся! Рад буду помочь! — благодарно кивнул Светозар, догадавшись, что за парнишку он лечил ночью от пчелиных укусов.

— Присядь на минутку, Светозар! Просьба у меня к тебе! — не стал откладывать в долгий ящик свою просьбу Болотник. — Девочка ваша подсказала, мол, запиши, Наум, свою золотую жилу на кого-то, кто тебя не обманет. Так Кош до неё не доберётся, говорит.

Светозар присел на поваленное дерево. Взъерошил пятерней светлые волосы.

— Давай подумаем, что можно сделать, Наум.

* * *

Сторожка уже оказалась пустой. Опоздал Светозар. Но не могла Настя уйти слишком далеко. Болотник сказал, что девушка будет выходить к людям, и указал направление. Светозар полетел, прочесывая лес, чтобы не разминуться со щуплым парнишкой в неказистой шапке.

Дым и запах гари донеслись до него почти одновременно с призывом явиться на зов. Сокол взлетел выше и сразу понял, откуда идёт призыв.

Порывистый ветер подул внезапно, с каждым рывком набирая пущую силу. Облака, медленно плывшие по небу, сгустились, и, подгоняемые ветром, пошли по кругу, набирая тяжесть и синеву.

Сокол стремительно летел от леса в сторону горящего дома, и свинцовая туча, надвигающаяся за ним на деревню, вспорола, ясное пока небо, ударом молнии, оглушив громом не разошедшихся ротозеев. Люди пригнулись и побежали, не на шутку испугавшись упомянутых темных богов. Шквальный ветер с разных сторон швырнул дорожной пылью в глаза всадникам. Кони встали на дыбы, напуганные пыльной бурей и оглушающими раскатами грома. Всадники пригибались и отворачивались, стараясь натянуть пониже шапки и удержать в узде перепуганных, взбесившихся лошадей.

Сокол с пронзительным криком пронесся в небе, подгоняя ветром и подтягивая за собой чёрную тучу. Хляби небесные разверзлись в тот же миг, как туча сравнялась с горящим домом. Ливень накрыл избушку потоками холодных струй, гася огонь, разгоняя по домам остатки ротозеев, и обращая в бегство, махнувших рукой на приказ князя, всадников.

* * *

Настя глубоко вздохнула и закашлялась от саднившей в горле копоти. Голова гудела, глаза резало от недавнего дыма и страшно хотелось пить. Слизала с губ капли дождя, все еще не веря, что осталась жива. Уперлась локтями в отполированную до гладкости лавку, на которой одновременно и сидела и лежала лицом вниз, и поднялась, выпрямляясь. Струи воды сквозь прогоревшую крышу радостно лились на девушку, стекая по намокшим, прилипшим к голове, волосам, по лицу, по вымокшей насквозь рубахе и хлюпали, пузырясь, вокруг утопающих по щиколотку в воде, лаптей.

Женщина лет тридцати, сидящая на лавке рядом с ней, кормила грудью завернутого в мокрую насквозь пеленку, младенца, и ладонью прикрывала личико малыша от дождя. Младенец, уже накричавшись, жадно тянул грудь, вцепившись, выпрастанной из ткани ручонкой с крошечными пальчиками, в мягкую родную плоть.

Рядом с женщиной на лавке, по привычке ухватив её за юбку, сидел мальчонка лет трёх с размазанной по мордашке сажей, и с удовольствием, то открывая, то закрывая рот, подставлял личико под потоки струй.

У другой стены, загораживая спиной маленькое подслеповатое окошко, и озадаченно вглядываясь в прогоревшую крышу, сидел на лавке виновник поджога. Два его отпрыска — лет пяти и семи — радостно плюхались в прибывающей на полу воде.

Снаружи что-то грохнуло, должно быть, снова гром, дождь разом прекратился, и все присутствующие с надеждой уставились на отворившуюся дверь.

Высокий, широкоплечий, босой мужчина распахнул дверь и, быстро осмотрев полутемное небольшое помещение, спросил встревоженно:

— Все живы?

— Живы! — почти выкрикнула Настя, севшим от дыма голосом и, поднявшись, вышла на улицу.

На этот раз Светозара девушка узнала сразу. Вспомнив, что где-то в шапке лежало подаренное им пёрышко, заозиралась в поисках незадачливого головного убора. Шапку смыло потоком воды под плетень и пёрышка в ней не оказалось. Настя, смахнув с лица мокрые волосы, досадливо поморщилась.

— Потеряла пёрышко, что Вы мне в зимовье дали, — призналась. — Настя — это я.

Светозар улыбнулся одними глазами, окидывая взглядом насквозь промокшую стройную фигурку в широкой холщовой мужской рубахе.

— Ну, будем знакомы, Настя, — протянул руку. — Я — Светозар.