Огородная ведьма (СИ)

Спускались на землю и остальные драконы. Один, возомнив себя воробьем, решил присесть на забор, с треском рухнувший под его весом. В отместку дракон недовольно плюнул на него огнем, и чудом устоявшие пролеты мгновенно превратились в головешки.

Мой огород разоряли, а я смотрела на это из дома и ничего не могла поделать. Столько сил, столько трудов, столько надежд — и все напрасно.

Черный, оставив за собой поваленные томаты и поломанные огуречные грядки, добрался до тыкв, принюхался, облизнулся и безо всяких церемоний, подготовки и чего-то еще просто схватил одну из ярких оранжевых тыкв, безжалостно срывая ее, и проглотил.

Кажется, я даже услышала, как она хрустнула у него на зубах. Нет, конечно, с такого расстояния, да еще и из дома, через плотно закрытое окно не могла. Но все равно слышала. И хруст, и жалобный предсмертный стон тыквы…

Черный дракон закатил глаза от наслаждения, проигнорировав сразу несколько влетевших в него заклинаний от Зорана, и начал примериваться к новой жертве.

В этот момент во мне что-то перевернулась. От захлестнувшей всепоглощающей ярости потемнело в глазах. Ведь…

Они. Жрут. Мои. Тыквы!!!

Нет, я не бежала сломя голову, не кричала и не рвала на себе волосы. Холодная ярость, затопившая меня, словно смыла все остальные эмоции, а вместе с ними страхи и сомнения. Чеканя каждый шаг, я дошла до порога, отметив только, что стоявшая на своем обычном месте лопата светится по всей длине, а на железном навершии пылают разноцветные руны и символы. Легко подхватив ее, я открыла дверь и вышла наружу.

Ветер тут же налетел на меня, взметнул юбку и расплел косу. Отовсюду наползали черные тучи.

— Галя, уходи! Здесь слишком опасно! — донесся до меня крик Зорана, который я проигнорировала.

Опасно. Ха! Разве это опасно?

Опасно станет сейчас!

Черный дракон повернул в мою сторону узкую бошку и оскалился. Я же хищно улыбнулась в ответ. Да он просто не знает, с кем связался!

— Сгинь! — велела я.

И удар ветвистой молнии пришелся ящеру точно промеж лопаток.

Зверь взвыл, срываясь с места.

Один взмах лопатой — и ветер подхватывает его, снося в пылающие вовсю подсолнухи.

Какие, к черту, волшебные палочки! Для настоящего колдовства нужно что-то более весомое!

Пламя добралось до пугала. Нет уж, пусть это сейчас кусок тряпья и соломы с тыквой, я не позволю его уничтожить! Острие лопаты указало на тучу и опустилось вниз, задавая направление.

Ливень обрушился с неба так, будто кто-то неведомый на всю мощь открыл кран, гася огонь.

Краем глаза я заметила, как спикировали на меня оставшиеся в воздухе драконы. Что-то кричал бегущий ко мне Зоран. Я не слышала.

Еще один взмах лопатой, как росчерк пера, и буря подхватывает ящеров, закручивая их в воздухе, дезориентируя и до хруста выворачивая крылья.

На что они вообще надеялись, прилетая сюда?

Остальные медленно отступают, но кто сказал, что я так просто их отпущу?!

Молнии, попадающие точно в цель. Ветер, вихрем кружащийся над незадачливыми жертвами собственной жадности. Град из настоящих ледяных глыб, оставляющий дыры в кожистых крыльях.

Ведьме подвластно все. Пойти против ведьмы — значит пойти против самой природы.

Черный дракон кидает клич, уже не воинственный, жалобный, и остальные подхватывают его, стараясь как можно быстрее улететь и оказаться подальше от разбушевавшейся стихии.

Теперь уже не клин, а разрозненная поверженная толпа, подгоняемая молниями под хвосты, которые не подожмешь в полете, удаляется еще быстрее, чем прилетала сюда.

Вот так-то!

Я глубоко вздохнула, немного успокаиваясь. Огонь утих, пусть и успел пройтись по половине подсолнечного поля. Ничего непоправимого. Помидоры… Я подошла к ним, протягивая ладонь. И ботва медленно поднималась, раны и сломы на ней зарастали. Несколько плетей было выдрано с корнем и растоптано. Я со злостью посмотрела вслед почти скрывшимся из виду ящерам. Ничего, вот прилетите ко мне еще…

Тыквы почти не пострадали, не считая той единственной, сожранной черным гадом.

И почему мне казалось, что они от желтого до красного с редкими вкраплениями зеленых и сине-черных? Тыквы были всех цветов радуги! И сейчас я четко видела, какая тыква что могла. Одна убирала все последствия ядов. Другая заживляла раны. Третья исцеляла болезни. Четвертая стирала грусть и дарила радость, не ненормальную, как после ягодника болотного, а здоровую, не позволяющую человеку, пережившему горе, впасть в отчаяние.

Их было много. И все разные. Их роднило лишь то, что каждая была прекрасна и полезна по-своему.

— Так вот вы какие, — восхищенно выдохнула я. — Настоящие ведьмины тыквы!

Не удивительно, что их все хотят!

— Галя! — подбежал ко мне запыхавшийся и немного закопченный, но в остальном целый и невредимый Мартин. — Это было потрясающе! Такая сила! Такая мощь! Я никогда раньше не видел, как творит волшбу ведьма на своей земле! И, клянусь, такое зрелище не забывается!

— Внукам будешь рассказывать, — снисходительно улыбнулась я.