Оговор

Молодой человек подсел к нему. Вынимая блокнот, он мимоходом спросил:

— Предполагаю, что вот тот пустой стол — вашего бывшего сотрудника?

— Да, его, — ответил мужчина. — Мы еще не нашли ему замену. Это не так легко сделать.

— А кем он, собственно говоря, работал?

— Референтом по товарам широкого потребления.

— Вот как!.. Я его адвокат.

Это заявление не произвело благоприятного впечатления. Скорее они испугались за своего бывшего сослуживца и сдержанно замолчали. Стаменов почувствовал себя задетым. И решил снова применить психологический удар.

— У меня есть основания считать, что Стефан Радев сделал фальшивое самопризнание, — спокойно начал он. — И в сущности совсем невиновен.

Коллеги Радева раскрыли рты. Они были поражены и сбиты с толку. Но постепенно на лице мужчины проступило удовлетворение.

— Ну конечно же! Разумеется! — воскликнул он. — Знаете, как мы все удивились. Чтобы он убил свою жену! Да он и мухи не обидит…

— Как он мог убить жену, — продолжала женщина, — если после обеда все время находился с нами!

Адвокат заметил, как они переглянулись, и мужчина, не решаясь продолжить разговор, замолчал. Возможно, он собирался с мыслями. Стаменов затаил дыхание.

— Вы хорошо помните тот день?

— Как я могу не помнить его? — ответил мужчина. — Такой день не забудешь…

— Но ведь все дни в вашем учреждении похожи один на другой, — возразил Стаменов словами своего подзащитного.

Лицо мужчины оживилось, он энергично замотал головой:

— Нет, это не совсем так. На следующее утро мы обсуждали вот с ней, кто бы мог это сделать. И вспомнили весь тот день до последней минуты.

— Он уходил куда-нибудь или не уходил? — нетерпеливо спросил Стаменов.

— В том-то и дело, что уходил, — огорченно ответил мужчина.

— Когда?

— Он ушел без десяти два, а вернулся в три.

Стаменов посмотрел на него с некоторым недоверием.

— Похвальная точность.

— Напрасно иронизируете. У меня есть веские доказательства. Я ведь тоже юрист, как и вы, и разбираюсь в таких вещах. Не бойтесь, я вас не подведу. В два часа мы пьем послеобеденный кофе. Втроем, я хочу сказать. Каждый день, как по часам… В дни зарплаты сбрасываемся, покупаем кофе и сахар, потом наслаждаемся… Мы только поставили кофейник, как он собрался уходить. Помню, я ему еще сказал: «Подожди немного, сейчас будет готов кофе». Но он спешил.

— Куда спешил?

— Нужно было навести какие-то справки, нам часто приходится это делать. Он попросил оставить ему порцию, сказав, что все равно любит пить кофе холодным.

— А это правда? — прервал его Стаменов.

— Мм-м-да! — не совсем уверенно произнес мужчина. — Иногда действительно пил его холодным… Так вот. Он ушел, а вернулся ровно в три. Спросите, почему я это запомнил? Я тогда принимал антибиотик, как раз в три мне нужно было проглотить таблетку… Сами видите, что у нас и сейчас нет стаканов для воды. А у него был, собственный. Он держал его в закрытом на ключ ящике стола. Когда он вошел, я попросил у него стакан и пошел за водой. Он — большой чистюля, даже немного маньяк в этом отношении. Не пользуется чужими вещами.

— Уборщица его как огня боится, — вмешалась в разговор женщина.

— А в каком состоянии он вернулся? Был спокоен, как всегда?

Мужчина задумался.

— Вот этого я не помню… Он вел себя, как обычно.

— Нет, нет, он был совершенно спокоен! — снова сказала женщина. — Помню, он даже пошутил. Проходил мимо рыбного магазина и увидел очередь. Спросил за чем стоят, и ему объяснили, что должны «выбросить» красную икру. Он рассмеялся. «Растет, — сказал, — народное благосостояние». Затем выпил свой кофе.

— А потом?

— Что потом?

— Он был с вами до конца рабочего дня?

— Нет, к четырем часам его вызвала Невена Борова, наша начальница, она работает этажом выше. Она позвонила по телефону и через меня велела ему немедленно подняться. Больше мы его уже не видели. А на следующий день узнали о несчастье.

Адвокат задумался: пока он не услышал ничего утешительного. О серьезном алиби не могло быть и речи.

— Скажите, а кто-нибудь приходил к вам, интересовался этими вопросами? Из милиции, например?

— Нет, никто! — ответили Стаменову в один голос.

Очевидно, следствие было не слишком тщательным. Стаменов любезно попрощался с коллегами Радева и поднялся этажом выше, в кабинет Невены Боровой. Его встретила сухая нервная женщина лет пятидесяти. Что-то небрежное, даже неопрятное было во всем ее облике, но это почему-то скорее располагало к ней, чем отталкивало. Возможно, этому способствовали ее интеллигентность и умные, немного усталые глаза. Стаменов в нескольких словах объяснил, кто он и зачем пришел.

— Это ужасный случай, — сказала Борова тихо. — Даже невероятный. Столько времени прошло, а я все не могу прийти в себя. Он был исключительно хорошим и честным служащим. Правда, работал без огонька, но зато добросовестно.

Затем она немного подумала и добавила:

— В нем была какая-то надломленность… Мне не верится, что такой человек способен на убийство!

— И мне не верится, — неожиданно для самого себя сказал Стаменов.