Ограбить Европу

– Кажется, я слышал эту историю… А с Николаем Константиновичем знаком лично, – улыбнулся Бисмарк. – Тогда я служил дипломатом в Санкт-Петербурге и едва не надрал ему уши, когда он захотел отцепить от моего мундира орден. Рос он баловником!.. Сделаем вот что… Нужно узнать имя, под которым он скрывается, это очень важно! И сообщим о нем в Россию. У России с Балканами развиваются какие-то особые отношения; думаю, что местные власти не будут препятствовать выдаче фальшивомонетчика. Тем более что в Российской империи он объявлен в розыск. Ну, а мы со своей стороны подготовим соответствующее досье и передадим его русским.

Аудиенция подходила к концу.

– Как вам здесь? – неожиданно спросил Бисмарк и правой рукой, в которой была зажата трубка, обвел огромный двор с вытянутой вдоль стены конюшней, амбаром и домиком для прислуги.

– Здесь великолепно, господин канцлер, – с чувством ответил Вольф.

Сунув пустую трубку в уголок рта, князь проговорил:

– Мне тоже здесь очень нравится. Когда кайзер отправит меня в отставку, я поселюсь здесь… – Помолчав, добавил с некоторой грустью: – Полагаю, что навсегда.

Часть III Претендент на престол

Глава 24 Самозванец

Начальник первой экспедиции действительный статский советник Кирилл Федорович Бобровин не без робости перешагнул приемную начальника Третьего делопроизводства Департамента полиции Александра Петровича Уварова. Повод для визита был пресерьезный…

Не далее как шесть месяцев назад вышел указ министра внутренних дел о выделении в распоряжение дворцового коменданта, полковника Карла Коха, возглавлявшего ко всему прочему личную охрану государя, нескольких тайных агентов, которым вменялось тайно беречь государя. Личная охрана Александра Третьего не отходила от него ни на шаг, сопровождала в каждое присутственное место. Вряд ли такая опека нравилась императору – он не без основания полагал, что имеет право на кое-какие личные тайны, в которые не обязан посвящать даже ближний круг. Несмотря на брак, государь позволял себе некоторые мужские слабости и наносил визиты своим возлюбленным, для чего нередко покидал дворец инкогнито. Порой Александр Александрович вел себя столь конспиративно (в частности, менял внешность), что гвардейцы полковника Коха распознать его не могли, а потому здесь требовался особый подход. И филеры первой экспедиции, которые глаз с него не спускали, как никто подходили для подобной деликатной роли.

Собственно, так оно и было все последующие недели. «Топтуны» не без улыбки наблюдали за всеми чудачествами и превращениями государя: то в обыкновенного разносчика с рыжей бородой, а то в кавалерийского полковника. Едва покинув Дворцовую площадь, государь тотчас ловил извозчика и уезжал восвояси к одной из своих фавориток. Филеры неотступно следовали за государем, терпеливо стояли поодаль, когда Александр входил в дом очередной прелестницы; меняясь, будто бы в карауле, ждали его у подъезда до самого утра, ежели свидание вдруг затягивалось.

Но в прошлый раз все пошло несколько иначе. И виной тому был проливной дождь. Император вышел через черный ход, кивнул гвардейцу, стоявшему у дверей, который в немалой степени был удивлен перевоплощением государя (не всякий раз приходилось видеть, чтобы за ночь борода выросла едва ли не вдвое), и направился к извозчичьей бирже, находившейся неподалеку.

Он не сделал и десяти шагов, как к нему на паре гнедых подкатил лихач, видно, принимая государя за старшего гвардейского офицера, спешащего на полковой кутеж: такой не обидит и наверняка отвалит серебра сверх меры. Александр перекинулся с извозчиком парой слов, и тот, довольно кивнув, охотно взялся за вожжи.

Следом за государем, как и положено, не уступая в удали лихачу, отправилась повозка с филерами. За время наблюдения они успели познакомиться с постоянными любовницами Александра, а потому им даже не следовало гадать, к какой именно из них он отправился. Знали наперед: если он поедет в сторону Дворцовой набережной, то в этом случае царь-батюшка направляется к графине Апраксиной, с которой поддерживает связь последние три года. (У филеров были серьезные основания полагать, что муж графини знает о маленьких приключениях своей супруги, но не придает этому большого значения. А потом, подобное поведение благоверной предоставляло графу личную свободу действий, и он немедленно завел три не обязывающие его связи с фрейлинами Ее императорского величества.) Ежели государь направится в сторону Конногвардейского бульвара, то, стало быть, желает навестить княгиню Плещееву, двадцатитрехлетнюю вдову, муж которой пал на дуэли три месяца назад. Первые два визита государя к вдове были утешительными, а потом он так втянулся, что редкую неделю не появлялся в ее доме.