Ограниченная территория

— Так, любимый, давай ты потом поделишься опытом, — одернула своего благоверного Марго.

— А это что? — Тим поднял с пола три небольших журнала. — Этот по кардиологии… и этот. А вот по антибиотикам…

— Дай сюда, — подойдя к нему, я выхватила их из его рук. — Это мы с Антоном читаем.

— Перед сном, что ли? Для расслабухи? — развеселился друг. — Обычно люди на ночь читают не то! Ну вы даёте. Учёные, одним словом. Что одна, что второй. И как вы друг с другом живёте?

У Тима был такой вид, что нельзя было, глядя сейчас на него, не улыбнуться.

— Ладно, ребят, — быстро собрав с дивана остальные лишние вещи, я убрала их на кресло и объявила: — Площадка для приземления задниц свободна.

Когда мы, наконец, все расселись по местам и Антон притащил с кухни всё, что теоретически годилось под закуску, Тим лично наполнил четыре полулитровых стакана, и мы дружно их разобрали. А затем, чокнувшись, выпили.

— На самом деле всё началось довольно давно, — начал друг после того, как одним глотком опустошил половину стакана и откусил половину печенья. Откинувшись на спинку крайнего углового сиденья, он выглядел так важно, будто восседал на троне.

— Мне было двадцать шесть, и я вёл себя далеко не так примерно, как сейчас.

Антон, вовсю пытающийся перебить привкус спиртового во рту двумя или тремя ломтиками сыра, хмыкнул.

— Что? Правда. Сейчас я просто белый и пушистый котёнок!

— Ладно, ладно, — Антон, улыбнувшись, поднял вверх раскрытые ладони. — Пусть будет так. Продолжай.

— Это случилось, когда ты, дружище, связал себя с Катериной узами брака и бросил меня одного, — притворно-обиженно заявил Тим. — Я начал творить всякую фигню…

— Как и обычно, — пожала плечами я.

— Не совсем. Обычно я её творил, но всегда останавливался. Или меня останавливали. Всегда, знаешь, находился кто-то, вовремя вправляющий мне мозги. Но тогда вот как-то выпал такой период… Ладно, признаю, я и сам вам ничего тогда не рассказывал про свои приключения, чтобы не доставлять в те моменты лишних хлопот. Вы были так заняты друг другом! Может, и утрата вашего контроля мне ещё в голову ударила. В общем, пока вы с Антохой познавали вкус семейной жизни, я только и делал, что беспредельничал. Не буду описывать всё — скажу только, что апофеозом стала драка в ночном клубе с сыном полковника ФСБ. Об этом как раз вы узнали. Единственное, на чём перед вами спалился и за это ещё раз сорян.

— Ещё бы, — вставил Антон. — Мы так переживали, думали — ты не выкрутишься.

— Конечно, я был без понятия, кто этот стрёмный чел. Стою я за углом, пьяный, забиваю косяк, никому не мешаю — и вдруг чьи-то вопли. Я говорил, что сначала подумал — торкнуло. А потом выглядываю на танцпол и вижу, как тот упырь какую-то девку колотит, а потом верх с неё сдернул прямо с лифоном. Ну я и подумал, что он ведёт себя как-то стрёмно. Короче вот… Это-то вы все слышали. Но что было потом…

Друг сделал ещё один глоток из стакана.

— На следующий день дрыхну я, значит, без задних ног у себя на хате. И тут грохот в дверь. Да такой, что мёртвого подымет. Я сполз с дивана, в одних трусах побежал, открыл спросонья, не подумав, и вдруг влетают здоровенные ребята, бросают меня на пол, связывают руки, потом тащат на стул в комнате, привязывают к нему… Я даже пикнуть не успел. Ну, чисто боевик! Сначала снова решил, что сплю ещё или таращит…

Марго, сидевшая в угловом углублении дивана, ухмыльнулась краем рта. Я была уверена — она слышит сейчас всю историю далеко не в первый раз. Но, возможно, услышала подруга её именно первой — и, наверное, знала до сегодняшнего дня единственной.

— А потом, когда я совершенно от всего офигел, ко мне подошёл этот… полковник. Старый уже, седой весь, но лощеный такой, импозантный, тьфу! А ряха, — Тим развёл ладони в стороны, показывая, — здоровенная, как задница! Я потом так его Ряхой и звал. Ну значит, подходит он, весь такой властный, крутой. А у меня почему-то и страха не было. Я так, понимаете, подумал спокойно — убьёт, так убьёт. Чего теперь. Жаль только, яблоки мамке в саду помочь собрать не успею.

Он порисовался, продемонстрировал силу. Вообще, у него с этим было не очень. Банально и скучно — я чуть не зевнул.

Друг непринужденно взял с тарелки здоровенный ломоть сыра и с наслаждением отправил его в рот. Пожевав немного, он продолжил:

— И вот начал Ряха объяснять. Типа, что это его сыну я вчера репу начистил. А я и сказал, — подумал уже, чего терять — что деточка его долбанный общественный мусор, а сам он — хреновый отец, и стал ждать конца. Но тут Ряха, однако, признался, что я прав. И что Егор — так звали того ушлепка — получил по заслугам. Но и меня он из принципа всё равно не отпустит. Короче, развязали меня, и Ряха сказал — подумает, что со мной делать, а если я попробую сбежать из города или страны, будет хуже. Я ещё уточнил, будут ли поездки в Красногорск считаться побегом, а он так шары к потолку запрокинул, прям как Антоха, я чуть не расхохотался. Еле сдержался — а то было бы совсем не вовремя.