Огребенцы. Часть 1 (СИ)

После философ задумался.

- Завтра схожу в поместье. Надеюсь удастся заняться изучением языка. Непонимание происходящего наш главный "тормоз".

Возразить на это было нечего.

- А таверна приличная? - на всякий случай уточнила Марина.

- Готовят вкусно. Матросы изредка дерутся, но выходят для этого во двор. Посторонних не трогают. Гопник тоже дерётся, весьма хорошо кстати.

Юра сглотнул, драк он откровенно боялся. В детстве его частенько задирали во дворе более смелые мальчишки как пухлого и безобидного ребёнка. Убийство трёх гоблинов и "чужого" храбреца из него пока не сделали.

Очертания города изменились, широкая дорога с просторными тротуарами уступила место уютным портовым улочкам. Дома здесь стояли кучно и высились друг над другом, создавая некую приятную тесноту. Солнце клонилось к северу, порождая длинные тени от редких столбов ночного освещения, в которых по ночам зажигали яркие масляные светильники.

Женя указал на большое двухэтажное здание с жёлтым фасадом и светлой двустворчатой дверью к которой вёл подъём из нескольких каменных ступенек. В стороне, через пару метров от первой двери, имелась небольшая лесенка вниз, что вела к другому входу в здание. У места этого стояли люди в тёмных робах и шапках похожих на поварские, но только без козырька по кругу. "Колпаки" чем-то напоминали Юре те, что носят мужчины в Турции. Матросы выглядели поджарыми и подтянутыми и напоминали индусов из-за крайней степени загорелости. Женя, не задерживаясь у парадного входа, поманил товарищей к лестнице, что вела вниз. По пути он указал на светлые двери рядом и пояснил:

- Там гостиница, довольно приличная, а в подвале таверна.

Компания спустилась в помещение полуподвала с нештукатуреными каменными стенами и множеством колон, что держали невысокий потолок. Юра готовился не к лучшим видам, однако здесь было чисто, сухо и пахло разными вкусностями и пивом. Сигаретного дыма не наблюдалось и попаданец окончательно убедился, что курение в этом мире распространено не было. Зал заполняли множество небольших квадратных столиков, рассчитанных на четыре человека. Сейчас в таверне было людно и шумно. Ели или коротали вечер в основном матросы во всё тех же тёмных робах и плечистые мужчины в белых рубахах и коротких штанах, скорее всего работники порта. За одним из столов ужинала компания людей, походивших на военных. В глаза бросалась их выправка, кожаные плащи и палаши на поясе, что блистали позолоченными рукоятями. Выглядели они морскими волками и о чём-то оживлённо беседовали. Между рядами столов сновали женщины средних лет, в теле, но без намёка на излишний вес. Они приветливо улыбались и что-то периодически выкрикивали посетителям, разнося при этом еду и напитки. Вид у них был закалённый и чувствовалось, что за щепок "за мягкое" можно запросто получить пивной кружкой полбу.

Внимание переключилось на попаданцев, но внимание не давящие, а так - общее любопытство. Марина этого любопытства испугалась и спряталась за Юру. Молодой человек сегодня своё отбоялся и с интересом оглядывался. Женя бывало и сноровисто направился в дальний правый угол помещения, увлекая за собой компанию.

В самом углу, за небольшим столиком с двумя скамьями по бокам, сидел некто.

Есть хорошее выражение, посвящённое определённому типу барышень: "Можно вывезти девушку из деревни, но нельзя вывезти деревню из девушки". Из Коли не вывезли не только деревню, но и всё село "Малые бодуны" с колхозом, огородами и шумной деревенской свадьбой. Той - в которой жениха определяют по самому новому спортивному костюму. И сейчас Коля грустно напевал себе под нос:

- Вышли два студента, поздним вечерочком,

Вышли два студента по селу гулять.

Мы этим студентам рёбра посчитали,

Больше с тех студентов нечего нам взять.

Сидящий оторвал круглое, чуть угловатое лицо, от большой кружки и грустно взглянул на Женю. Видом мужчина обладал колоритным, но при этом сложно было сказать из чего конкретно этот колорит проистекает. Лицо его имело чуть выдающийся вперёд подбородок, большой нос, приплюснутый лоб и слегка растопыренные уши. Тело суховатое, но жилистое и плечистое. Впечатление Коля производил странное. Казалось, в одну бутылку залили грубого деревенского тракториста, бандита и того тонкого народного мыслителя, что, обладая природной мудростью, реализовать её не смог. И эта нереализованность порождала в нём ту великую тоску, залить которую можно только алкоголем. Однако не стоит забывать, что личность последняя занимала не более трети. В общем характеристика "гопник" суть отражала, но классическим гопником Коля не являлся. Возраста он был непонятного, и это непонятность выражалась тем, что на вид ему можно было дать как тридцать пять, так и сорок пять.

- Не вставляет... - грустно сообщил он Жене.

После перевёл взгляд на Юру и Марину и коротко отздоровался.

- Привет "Хрю-Хрю", привет Мари. Милости прошу к моему костерку.

Закончив приветствие, Коля вернул потухший взгляд на кружку, и после, с печалью, сообщил уже ей.

- Вкусное каналье, но не вставляет.

Женя повернулся к молодым людям и коротко обяснил: