Огребенцы. Место в котором мы встретились (СИ)

Вообще произносить заклинание было абсолютно необязательно, но словесная формула работала как некий рычаг, что позволял сконцентрировать намерение на результате.

Тут же, после фразы этой, из поверхности дороги возникли две сотканные из мрака пантеры.

— Девочки, ваш «китикет» там, — указал Дитрих на баррикаду.

Тут же призванные создания сорвались с места и метнулись в сторону пиратов. Немедленно же, со стороны баррикады донеслись крики ужаса и боли. Но мужчина, явно игнорируя важность происходящего, спокойно сел в позу лотоса прямо посреди дороги, достал из сумки яблоко и принялся с аппетитом жевать его.

На середине процесса, за спиной немца возник Паша.

— Эээ, а ты это, что делаешь, — осмотрел лучник Дитриха и направление порта. Его навык «Всеведение» не был всемогущим, хотя и позволял получать информацию о ситуации в целом.

— Веду пассивные переговоры… — хрустнул яблоком Дитрих.

— Хмм…

— Да ладно Паш, их там 600 человек… не резать же их всех на самом деле.

— А чем твои пантеры сейчас занимаются, позволь спросить?!

— Ну они же пираты в конце концов, должны были понимать, что когда идёшь резать других, есть серьёзный шанс что зарежут тебя, в общем карма и всё такое… Да ты не переживай, больше чем на 50 человек за один призыв, пантер всё равно не хватит…

Паша вздохнул и выдал:

— Дай яблочко.

Со стороны порта слышались звуки нарастающей паники и непонятный грохот вперемешку с криками ужаса и боли. Магические животные явно направились в стан разбойников не за кошачьим кормом. Хотя, смотря что этим кормом сейчас считать. Но минуты через три, шум резни начал смолкать, и минутой после на землю навалилась давящая зловещая тишина.

Весьма скоро со стороны завала показался высокий сухой человек с блестящими непоседливыми глазами, что наполняли сейчас страх и безысходность. Он оставил длинную широкую шпагу у баррикады и размахивая белой тряпкой направился к попаданцам. По мере приближения к мужчинам, что устроились посреди дороги, глаза его наполнялись какой-то непонятной дрожью и отчаянием.

— А этот не плох, завалил одну пантеру… — кивнул Дитрих на худосочного мужчину Паше, что стоял посреди дороги и подбородком упирался в плечо лука.

Волнуясь, пират подошёл к ним метров на десять.

— Это, — виновато шепнул лучник Дитриху, — я случайно утопил их вторую посудину… Не думал что карцибел высшего порядка настолько мощный, ты с ним поосторожнее, ладно.

«Ганс» многозначительно посмотрел на Пашу.

— Что вы хотите!? — громко крикнул пират.

— А что мы хотим? — почесал Дитрих затылок.

— Чтобы они бросили награбленное, загрузили свои задницы на баркасы и свалили отсюда побыстрее, — шепотом подсказал Паша товарищу.

— Вы живы только потому, что нам лень бегать за вами по всему порту, — громовым голосом возвестил «ганс», — бросайте награбленное, грузите свои жопы на баркасы, и чтобы через час вас здесь не было. Заодно вознесите хвалу Создателям, что они подрядили разбираться нас, а не принялись за дело лично. И больше никакого разбоя у этих берегов!

(Попаданцы называют Администраторов по-разному — создатели, боги, ГМы (Игровые мастера). В меру прижизненной испорченности, в общем. А местные обычно называют их богами.)

Тут же, рядом с немцем, из земли возникла новая пара теневых пантер и яростно ощетинилась.

Пират стал белым как снег, а со стороны баррикады раздались стоны и крики ужаса.

Паша взглянул на пирата и добавил:

— Если вопросов нет, работай «Буратино», через час начало отопительного сезона.

Кто такой «Буратино» пират уточнять не стал.

* * *

Эрита открыла глаза. В общем давайте помнить, что история перед вашими глазами в общем-то глупая, местами разухабистая и наверно не серьёзная вовсе. И не было ночного кошмара, не было смерти человека, что был ей вторым отцом и не погибли более сотни жителей Митунга. Всё это мы закинем в чемодан, закроем, опечатаем биркой «душевные терзания» и отправим по почте какому-нибудь другому автору. Авось пригодятся для слезливого женского романа.

Но на душе у Эриты всё одно было тяжело. Не спасал от этой тяжести даже «квадратный принц» в относительном хеппи-энде. И конечно же, по закону жанра, после всего пережитого девушка должна была бросится в Юрины объятия и согласиться идти с ним на край света или, на худой конец, в интимный полумрак ближайшего сеновала. Или не должна? А, только на край света, а сеновал в конце истории… понял.