Огрики смастерили гору замечательных вещей: подвеску из металлического мусора, симпатичную карусельку из туалетной бумаги, пылемёт для разбрасывания пылинок и картину, на которой красовался старый носок.
Самые старшие Огри решили остаться дома и присматривать за малышом. А остальные собрали всё, что смастерили, и отправились на ярмарку.
По дороге им было так весело, что они во всё горло распевали: «О грязочка, о грязочка, ты в слякоть вся одета…» Железяки, прикреплённые к подвеске, дребезжали и позвякивали так, что получался замечательный огриковский шум.
– Стоп! – закричала госпожа Печаткина. Она работала в полиции и следила за порядком. – Это что за галдёж? Вы пришли испортить праздник?
– Мы хотим продать на ярмарке наши поделки! – объяснила мама.
Печаткина нахмурилась.
– Так-так. А у вас есть документ с разрешением на торговлю?
– Мы сами себе разрешили, госпожа из полиции! – сказал папа.
Дети Огрики, хихикая, пропели стишок:
Печаткина нахмурилась ещё сильнее.
– Хорошенькое дело, – прошипела она, – теперь вы ещё и грубите! Пойдёмте-ка со мной в участок. Там я проверю ваши паспорта.
Что такое «паспорт», огрики не знали. Но они с удовольствием отправились в участок, потому что ещё никогда там не бывали.
Когда Печаткина привела огриков в полицейский участок, господин Индюков, начальник, поморщился:
– Почему они так отвратительно пахнут? Что они ели?
– К сожалению, мы ничего не съели, – сказали дети Огрики. – На самом деле мы страшно проголодались.
– Они едва не испортили праздник! – попробовала объяснить начальнику Печаткина. – Они смеялись надо мной! И у них нет разрешения на торговлю…
– Но мы же ничего не продали, – сказала мама и раскатисто пукнула.
Печаткина, кашляя, открыла окно.
– И это всё в канун Нового года… – грустно вздохнул Индюков.
Он напечатал что-то на компьютере и спросил папу Огри:
– Имя? Место проживания?
– Огри, – сказал папа. – Пещера огриков на Мусорной горе.
Один из Огриков схватил со стола линейку и откусил от неё кусочек. Второй выкрутил лампочку из светильника и проглотил её.
– Они же здесь всё сожрут! – ужаснулась Печаткина.
– Довольно, уберите от меня этих голубчиков! – закричал Индюков. Ему совсем не хотелось разбираться с огриками в последний рабочий день перед Новым годом.
– А мне тут нравится! – засмеялся папа. Он сжевал пачку бумаги и потянулся к телефону, чтобы съесть и его.
– Только не телефон! – заорал Индюков и вскочил со стула. – Мы вызовем вас позже. Смывайтесь отсюда!
– Мы не любим мыться, – сказали дети Огрики.
И тут у мамы появилась жабечательная идея:
– Отдайте нам ваши подошвы от ботинок, и тогда мы уйдём!
– Ч-т-т-то? – запинаясь, переспросила Печаткина. – Вам нужна наша обувь?
– Мы их приготовим на обед! – объяснила мама Огри.
– Вон отсюда! – завопил Индюков.
– Без подошв мы так быстро не уйдём, – захихикала мама. – Останемся тут до завтра или, может, до послезавтра.
– Да, мы можем тут немного подзавоняться, – подтвердил папа и пукнул так громко, что даже мама вздрогнула.
Полицейские сдались и сердито разулись.
– Возьмите машину, – прошипел Индюков Печаткиной, – и доставьте этих вонючек на их Мусорную гору.
– Босиком? – удивилась Печаткина.
К счастью, в шкафу обнаружилась пара резиновых сапог. Они были огромными – сорок шестого размера, но Печаткиной пришлось их надеть.
Она усадила огриков в полицейский автомобиль и повезла к Мусорной горе.
– Эй! – закричали они. – Мы же хотели попасть на новогоднюю ярмарку!
Но Печаткина притворилась, что не слышит.
– Приехали! – сказала она, когда машина остановились у Мусорной горы. – Я провожу вас до пещеры.
И тут они снова увидели Деда Мороза.
Он подошёл к ним и устало сел на валявшийся на земле ящик.
– Ну как, раздал все подарки? – спросили его дети.
– Все и всем, – простонал Дед Мороз. – Эта предновогодняя суета в торговом центре всегда сводит меня с ума. Такая суматоха! Сплошные толчки, пинки, беготня и толкотня. И все что-то покупают, покупают, покупают…