Огромный бриллиант (ЛП)

Она смотрит, как я слизываю ее соки со своего пальца, и в этот момент все сомнения исчезают. Все уже понятно. Она открывает губы и говорит:

— У меня тоже есть кое-что, что я хочу тебе доказать. Сегодня ночью.

— Что же это?

Но прежде, чем она успевает ответить, дверь со скрипом открывается. Я отстраняюсь, и она разглаживает свою блузку, а потом поправляет юбку. И теперь ей известно — нет никаких сомнений в том, что я чертовски хочу ее, поэтому я подношу палец обратно ко рту и еще раз его облизываю. Не отрывая от нее глаз, я шепчу:

— Так чертовски вкусно.

Она вздрагивает, ее губы трепещут. Я подношу палец к ее губам и кладу ей в рот. Она тут же, посасывая, обрисовывает его своим языком.

Я смотрю на нее, прожигая взглядом, вытаскиваю палец, щипаю за уголок рта, открываю дверь и выхожу. И сталкиваюсь с миссис Офферман.

Она моргает, а затем виновато улыбается и уплывает прочь.

Я возвращаюсь к семье, уверенный лишь в одном — понятия не имею, что случится сегодня, когда придет Шарлотта.

Глава 15

Открыв дверь, я вручаю ей «Маргариту».

Она благодарит, и, делая глоток, заходит в мою квартиру. На Шарлотте джинсы, черные балетки и шикарная серая майка с каким-то кружевом на вырезе.

Проклятье. Замаскировалась. По ее наряду невозможно понять, что у нее на уме. Я мог бы догадаться, будь она одета в короткое черное платье и туфли на каблуках, которые словно умоляют трахнуть ее. Опять же, я сам в джинсах и черной футболке, поэтому не уверен, что моя одежда говорит «Готов на все», хотя надеюсь на это.

Она трясет пакетиком мармеладных мишек.

— Свежайшие.

— Выращены здесь, я надеюсь?

— Конечно. От фермы до стола меньше двадцати километров.

— Отлично. Им лучше быть мелкосерийного производства, — говорю я, насмехаясь над мировым пищевым пуританством, и счастлив, что, по крайней мере, все еще могу подтрунивать над ней.

Она заговорщически шепчет:

— Они из Бруклина. Конечно, это ограниченная партия. Хотя до сих пор не понимаю, почему можно послать человека на Луну, но нельзя убрать зеленых мишек из пакетов.

— Это одна из великих тайн жизни, — я закрываю дверь и жестом приглашаю ее в гостиную. Она идет впереди меня, и я ничего не могу с собой поделать и таращусь на ее задницу, пока она пересекает паркетный пол на пути к моему дивану, словно дает мне лицензию поглазеть на нее и проверить, насколько я заинтересован.

— Наряду с существованием гигантской спаржи, — усмехается она.

— Я никогда не пойму необходимости существования овощей нестандартного размера. Но ты на самом деле ездила в Бруклин, чтобы купить этих мишек? — спрашиваю я, когда она садится на бежевый диван. Раздвижные стеклянные двери, которые ведут к террасе, открыты, и теплый июньский воздух заполняет комнату.

Она качает головой, скидывает свои балетки и поджимает под себя ноги.

— Филиал бруклинского магазина, который выпускает их, открылся в Мюррей-Хилл. Но они из местных ингредиентов без использования желатина.

— Главное требование к составу мармеладных мишек, — я присоединяюсь к ней на диване, повторяя то, что она говорит на протяжении многих лет — она не притронется к конфетам, приготовленным с желатином, потому что он производится из говядины, и если бы ей хотелось есть говядину в конфетах, то она ела бы конфеты из говядины, но ей это не надо. Потому что это просто отвратительно. Поэтому мясные конфеты — не вариант.

Я указываю на свой ноутбук.

— Какие планы? Канал Netflix? Hulu? Или смотрим «Касл»? Последнее шоу Феррелла? Романтическая комедия? Шпионский фильм? Спортивный канал, чтобы проверить бейсбольную статистику?

Она открывает пачку конфет и кладет в рот желтого мишку. Он проскальзывает между ее губ. Везучий медведь. — Как насчет «Касл»? (Примеч. «Касл» — американский комедийно-драматический телесериал, транслировавшийся каналом ABC. Шоу создано Эндрю У. Марлоу и повествует об известном писателе детективов Ричарде Касле и детективе Кейт Беккет.) Давай посмотрим ту серию с ирландским бандитом.

Я точно знаю, о какой из них она говорит, потому что почти каждый эпизод мы смотрели вместе. Я быстро нахожу его, мысленно благодаря себя за то, что не забыл закрыть вкладку с порно прошлой ночью.

Фидо забредает в комнату, смотрит на нас и мяукает. Уверен, что на кошачьем языке он доносит ей, чем я занимался, но, слава Богу, в корпорации Berlitz еще не создали переводчик для котов.

Мы располагаемся в отработанных за многие годы позах. Она на одном конце дивана, утонув в подушках. Я — на другом, а ноутбук, стоящий на журнальном столике, транслирует шоу на экран телевизора. Мы перерыли половину мешка с мишками, Шарлотта сортирует их по цветам. Я беру зеленого, чтобы побесить ее. Мы потягиваем напитки, и в какой-то момент шоу она кладет свои скрещенные ноги на мои бедра.