Огромный черный корабль

Он обернулся: официант победно держал в руке светящуюся хронопластину со счетом. Магриита нервно и натянуто рассмеялась:

—Ну и память у тебя, Мист.

Лумис молча сунул две миниатюрные платиновые головки Императора в жадную руку. В официанте словно что-то щелкнуло, как в музыкальном автомате: в ладонь посыпалась сдача — семь серебряных ликов Грапуприса Тридцать Первого. Лумис сунул монеты в карман и взял Магрииту под руку. Они молча вынырнули из помещения. Свежий ветерок дунул в лицо. Он ждал, куда она поведет, и вдруг она тихо сказала:

— Ты такой нервный. Я представляла нашу встречу несколько иначе, Лумис Диностарио. Я представляла ее себе почти каждый день.

ИСТОРИЧЕСКИЙ СРЕЗ ПО ЖИВОМУ

Десять циклов в прошлое.

Второй слой бутерброда

Затем город Гаха-юй, теперешняя столица Юй-юй-сян. Население — семь миллионов, со слившимися пригородами — десять с половиной, срок — ... Вот здесь пошли срывы. Со времени начала «устранения перекоса» прошло три недели: перегруппировка сил, накопление резервов и все такое. Несмотря на секретность — естественная утечка информации: население готово, те, кто не дал стрекача. Официально: имеются отдельные очаги сопротивления. Реально — сплошной очаг.

Лумис — штурм-капрал. Подразделение «Шквал». До этого потерь у них не было.

Лумис присел на корточки за покореженным грузовым мобилем. Никто в него пока не стреляет, но забрало каски опущено, предохранитель нагнетания газа у игломета снят, он ждет команды из ушного телефона. Антенна передатчика торчит кверху, сама рация закреплена на спине — это сложная дорогая штуковина с блоком кодирования и сжатия голосовой информации, с автоматической системой скольжения диапазона излучаемой частоты. Такая цаца им на фиг не требуется — здесь не война с заклятым, технически развитым врагом, однако выдали: теперь носите на загривке лишние килограммы, хотя это нудыга, лишь бы постонать, поплакаться, на самом деле не лишние, ни черта тут в каменном море не видать — ни своих, ни врагов, работать без корректировки невозможно.

Впереди, по ходу предполагаемого дальнейшего движения пустая замусоренная улица, здания с первыми этажами без стекол. Все тихо, но два часа назад отсюда откатились «патриоты», можно сказать, бежали. Вояки, даже раненых побросали, счастье их лейтенанта, что он остался там, хотя, возможно, у «патриотической полиции» забывать раненых на поле боя в порядке вещей? Может быть, у них в наставлениях по рукопашным боям так и говорится: «Попавший в плен — предатель; раненый — трус, пес смердящий; смелый — должен быть убитым». Исключено? Почем знать. Лумис ждет команды, вслушиваясь в завывание ветра. Его товарищи не видны, но с ними тоже радиосвязь. Почему нельзя обеспечить поддержку с воздуха, черт возьми, это же натуральная боевая операция, раз такие потери? Но нет дирижаблей поддержки, и тяжелой артиллерии нет — все эти средства, наверное, очень дороги в использовании? Посему пользуем только дешевое: иглометы и людей. Даже странно, что выдали передатчики. Перекосы армейского снабжения: просишь одно — получишь то, чего на складе завались. Хорошо, дали рации — могли выдать микропаяльники, бывает такое. Оживает наушник:

—"Крупа", держать позиции!

А чего не подержать, никто не напирает.

—Скоро прибудут «семечки»!

Конспираторы чертовы, передатчик и так кодирует с помощью каких-то математических выкрутасов, так нет же, еще и термин воткнем: сказать «бронетехника» — нельзя, нужно — «семечки». Будем ждать, теперь есть определенность действий.

Ожидание долгое, иногда обмен короткими фразами с напарниками, засевшими в зданиях справа и слева, — ничего не происходит.

Затем из развороченного подъезда появляется пешеход: в руках белая тряпка, сами руки вверху. Вектор движения прямиком на Лумиса, лицо напуганное, озирается кругом. Лумис смотрит на него из-за укрытия, да еще через риску прицела: местный явно не опасен — видно невооруженным глазом. Когда он семенит мимо мобиля, Лумис резко командует:

—Стоять! Не шевелиться!

Прохожий прирастает к стекломильметолу: наверное, наложил в штаны и сердце колотится о ребра, желая свободы, — хочет умчаться отсюда напрочь, взвиться в синие небеса, маленький-маленький яркий клочок неба виден высоко между каменными громадами.

—Кто такой?

Фамилия не запоминается, имя стандартное для этих мест. Адрес спрашивать не надо — сам докладывает. Адрес этот тем более ничегошеньки Лумису не говорит.

—Цель прогулки? — Вопрос дурацкий, но что изволите спрашивать в такой ситуации? Может, о погоде с ним поболтать, или пусть расскажет, как поживает. Как ему работается и спится в условиях устранения «демографического перекоса». Здесь война, а не игрушки. А он все равно что-то лепечет. Надо же, изобрел ответ. Ну что ж, играем в «знатоков»: следующий тур.

—Почему не выполняете постановление Императора о выселении?