Ой-ой-ой, домовой!

Я пристально наблюдала за гостями. Почему-то Тира была недовольна… ну, что поделать? Секс – еще не повод для знакомства. Тем более – для продолжения отношений.

* * *

Ночью мы сидели в кабинете.

Керт перебирал бумаги на столе, я вычесывала хвост.

– Почему ты не признался, что внебрачный сын?

– Я не признанный. И… ты уверена, что лэрр имел в виду меня?

Я подумала пару минут.

– А кого?

– Кого угодно. Лэрр Эрард отличался любвеобильностью.

Я хмыкнула.

– Допустим. Ты считаешь, что лэрр имел в виду кого-то другого, и будешь его ждать? Здесь?

– Да.

– О чем молодежь болтала? Тебе там глазки строить не пытались?

– Ревнуешь? – пошутил Керт.

Я фыркнула.

– Был бы ты самцом летяги, я б еще подумала. А так – извини, некомфортно будет. Ни мне, ни тебе…

– Амура, а какая ты была, когда была человеком?

– Человеком и была, – буркнула я.

Какая-какая. Красивая, вот. Только кто б сказал дуре, что красота – не гарантия выигрыша, а только бонус. И не факт, что к чему-то хорошему.

– Извини, если что не так…

Я подумала минуту.

– Ладно, смотри.

И попробовала воспроизвести себя, какой была в семнадцать лет. Тело летяги расплылось облачком пала, а потом из него начала формироваться высокая худощавая фигура и приятными округлостями в нужных местах. Да, такой я и была когда-то, только более плотной.

– Красиво.

Я пожала призрачными плечами и опять трансформировалась в летягу.

– Так было. И что?

– Жаль…

– Да ладно, вон сколько вокруг тебя девушек.

– Скучные они, – махнул рукой Керт. – И разговаривать с ними почти не о чем.

Я хмыкнула.

Да, здесь процветала «южная» система. Маргарет Митчелл умилилась бы, на местных барышень глядя. Благородная девица обязана быть хрупкой, нежной и беспомощной. А еще закатывать глазки и шептать: «ах, вы такой умный… я ничего не знаю… я бы без вас пропала».

Мужчины в это, понятно, не верили, но девушкам помогали исправно.

Так принято.

Так – правильно.

Керт исключением не был, и с дамами себя держал куда как лучше, чем тот же тарр Жескар-младший, порода чувствовалась. И Мира на него поглядывала за ужином, и Тира, беспристрастной оставалась только Лаллия.

Отец поглядывал на нее даже с гордостью. Вот, моя-то как, не то, что ваши, бла-ародные, на мужиков не косится, ковыряет себе капусту, и всем довольна.

– А ты жену для разговоров заводить будешь? Может, лучше попугая?

– Или летягу? – прищурился Керт.

– Гадить буду, – предупредила я. – В тапки.

– Не будешь. И вообще, лучше хорошая летяга, чем плохая жена.

– Жена с приданым плохой не бывает, – фыркнула я. – Тут главное, чтобы надолго хватило… ты к Мире присмотрись, например?

– Почему – именно к Мире? Мне брюнеточки больше нравятся, а у Миры лицо, как у лошади.

Это да, Тира была симпатичнее, если объективно.

– А она одна еще не занята…

– Так… а Тира?

– И занята, и уже не девушка, – пожала я плечами. – Судя по тому, чем они с Жескаром-младшим занимались…

– Серьезно?

– Вполне. И… я еще Колетт подслушала. Она с Жескаром-старшим разговаривала…

Разговор я пересказала почти дословно. Керт слушал, кусал кончик пера. Потом дописал отцу еще с десяток вопросов, показал мне свиток, я прочитала и кивнула.

Знать-то это надо. Но чем оно поможет?

И как это сыщики воров ловили? Как у них все так легко получалось? Их, наверное, учили… а мы, балбесы…

* * *

Следующий день прошел спокойно.

Я так думаю, это не из-за благородства окружающих, а просто – никому ссориться не хотелось. Делили личных медведей. Получили-то они много, хорошо так получили… теперь распределить. Керт письмо отвез, отправил и вернулся, мне показалось – быстро, но чему удивляться? Вряд ли он мне раскрыл все карты, наверняка у него тут есть доверенный человек – дело житейское.

А то, что вечером, даже поздно ночью, я поймала Вирента Ольдана там же, почти в той же позе и с той же бабой…

Ну и что?

Ладно бы с кем другим, а с Лаллией Жескар даже неинтересно.

* * *

А вот утро началось несахарно.

Крик переполошил всех, кто находился в доме. Я рванула на вопль, задрав хвост.

Кричала Мира Ластан. Кричала и смотрела на свою руку… на ней, прямо на кисти, виднелась отчетливая язвочка.

И я такие уже два раза видела.

Проклятие?

Но кто? Как?

– Мира, Мирочка…

Адам потерял всякое соображение и крутился рядом с дочерью, словно волчок. Асанта взглянула и в обмороке улеглась в кресло, сестры бросились хлопотать над ней.

Тира таращилась с любопытством, как и Жескали. Керт с трудом пробился через толпу.

– Так… руки покажи!

Мира послушно вытянула кисть вперед.

– Проклятие, – кивнул Керт. – Погоди, проверю.

И снял с шеи маленький камушек на цепочке. Прозрачный такой, словно лунные камушки. Светлый, даже чуть голубоватый – ненадолго.

Стоило поместить камушек над ладонью Миры, как он начал наливаться мутно-красным, потом по нему поплыли черные разводы…

– Проклятие, – подтвердил хуртар. – На родной крови, наподобие того, что свело в могилу лэрра Эрарда… наложено сегодня ночью.

– Ага, – глубокомысленно кивнул Жескар-старший. – А чья кровь-то пользовалась?

А ведь не дурак. Хотя… торговцы дураками не бывают, иначе они и торговцами перестают быть. Быстро так.

Керт посмотрел на него, потом сообразил и кивнул.