Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов

Ой упало солнце: Из украинской поэзии 20–30-х годов

Евген Плужник

«Я знаю…»

Я знаю —
Мечи на орала пойдут.
И будут поля родить —
Но не эти.
И одним ключом отопрут
Все души на свете.

Да будет так,
Я клянусь!
Пшеницей восстанет кровь;
И узнают люди на вкус
Любовь.

Верю.

«Я — как и все. И штаны из рядна…»

Я — как и все. И штаны из рядна.
И сердце мое наган.
Видел я жизнь до последнего дня
Сотнями ран.

Вот! И ладонью зажми свой рот
И говорить не смей.
После огромный посев взойдет
Молчанием верных дней.

Полно! Не надо газетных фраз!
Скажется боль сама!
Вырастет молча новый Тарас
В поле, где кровь и тьма.

«Ночью его увели в пески…»

Ночью его увели в пески.
Фонарь замигал в конце.
Острые волоски
На небритом лице.

Офицер в стороне безразлично курил,
И дымок папиросы плыл.
Чесаный лен небес уловил
Нудное краткое: пли!

Кончено. Дальняя цель человека,
Я смерти такой не боюсь.
А кровь взойдет, как всемирная Мекка,
Для будущих синих блуз.

«Садилось солнце. Качались травы…»

Садилось солнце. Качались травы.
Пересчитали пули — как раз на всех!
А кто виновный, а кто из них правый —
Из-под единых стрех.

Не будет боли, как пуля жахнет.
Не минет пуля — торчат цветки!
Передний, видно, ходил так, шаркал —
Скривил башмаки.

Скатилось солнце. Свежело помалу.
Пора б и росе.
А кто-то где-то во тьме генералу:
— Все.

«А он молодой-молодой…»

А он молодой-молодой…
Школьник почти; витает
Небритый пух над губой.
Поди, и любви не знает.

Все смотрят глазами крыс…
Какой-то сквозь зубы — к стенке!
…А где-то солома крыш.
…А где-то мать и Шевченко…

Ладонь на чело легла;
Свет видит сквозь пальцы страшный…
Минута текла, не текла…
Наган дал осечку дважды.

А в третий… Пал солнечный смех
На башмаки-прорехи.
И правда, и радость, и грех,
И боль не навеки!

«Он приставил соседа к стенке…»

Он приставил соседа к стенке,
Наган вынимает…
Из-за тына таращатся детские зенки:
Беспроигрышно играет!

Потом ели яишню с салом,
Зверски тискали Мотрины груди…
         О былое! Твоим вассалам
         Тесно в мире грядущем будет!

«Еще в плен не брали тогда…»

Еще в плен не брали тогда…
До столба он едва дошел…
          Вся земля от крови руда —
          Кровавый рассол…

А он был молодой такой!
Горячо девчат целовал!
          Долго ворон ему степной
          Свет из глаз выпивал!

А теперь там полынь и синь.
На столбах провода…
          Отработал мужицкий сын —
          Навсегда!

«Бледный-бледный. А боль в груди…»