Окаянь 3 (СИ)

Зотагин уезжать не торопился. Казалось бы, чего ждать: все дела здесь закончены, но нет – зачем-то стоял вместе со всеми и смотрел, как котёнок жадно лакает молоко. Рядом, над цветочной клумбой под окнами интерната порхала пёстрая бабочка крапивница. Должно быть, такую же в рассказе американского писателя-фантаста случайно раздавил путешественник во времени, из-за чего кардинально изменилось будущее. Забавно, подумалось Зотагину: ситуация прямо, как в том рассказе. Бабочка есть, путешественник во времени тоже в наличии. Может и ему попытаться вот прямо сейчас изменить будущее. Самому, без всяких «Демиургов». Но, едва представил себя, гоняющимся по палисаднику за этой крапивницей, самому смешно стало.

— Ладно, поехал я, — сказал Зотагин и не удержался, снова посмотрел на котёнка.

Тот уже вылакал молоко и умывался лапкой, сидя возле миски. Зотагину вспомнился Брыся. Важный, чувствующий себя в доме хозяином. А этого бедолагу вряд ли кто возьмёт. Сказано ведь: лишние кошки никому не нужны. Так и будет всю свою кошачью жизнь ходить от двора к двору, пока не сгинет. Невезучий, хоть и не чёрный, как в той песне. Был невезучим, решил Зотагин, ещё не представляя, как ему придётся объяснять хозяевам квартиры появление нового жильца. Ладно, потом что-нибудь придумает. Зато будущее чуть-чуть изменится. Уже изменилось. Не только у этого котёнка, но и у самого Зотагина, а там эти изменения будут только нарастать по восходящей. По закону кота Зотагина. Не всё же бабочками Брэдбери мерить.

Котёнка снова поймали. Он шипел и пытался царапаться, отстаивая свободу.

— Ты у меня Брысей будешь, — сказал ему Зотагин.

КОНЕЦ