Окаянный

В том, что Шумахер оказался не тем, за кого он себя выдавал, я уже не сомневался. Но почему он решил забить на маскировку именно сейчас? Ведь у него была возможность расправиться с нами ночью, во время дежурства. Что изменилось с утра?

Стараясь смотреть под ноги и одновременно по сторонам, я подошёл к распахнутой двери, ведущей в жилую часть, и сразу же за порогом увидел лежащего на спине Рекса. С первого взгляда – его как саблей покромсали, вдобавок на теле имелось несколько пулевых ранений. Крови под ним натекло как с зарезанного бычка, но что удивительно – он ещё дышал.

Склонившись над ним, я заглянул его наполненные болью глаза.

– Шум?

– Да-а-а… – Прохрипел он, делая безуспешную попытку подняться.

– Лежи, я разберусь с ним и приведу помощь.

– Беги, дурр-р-рак, – зарычал он, скаля клыки. – Он…

Договорить кваз не успел. Я лишь краем глаза успел заметить смазанное движение в районе гостиной, прежде чем могучая лапа Рекса толкнула меня в грудь, отправив в недолгий полёт вперёд спиной. Упал удачно – на сваленную у дальней стены гаража кучу чёрной одежды, и одновременно с этим в коридоре, где остался кваз, гулко хлопнул взрыв. Над головой вжикнуло, осыпав меня бетонной крошкой, и я резво перекатился в сторону.

А гранаты у него откуда?!

Только ремень не дал выпустить ружьё из рук. Взвившаяся вверх пыль застилала слезившиеся глаза, но я всё равно разглядел промелькнувшую внутри дома тень, и не раздумывая всадил в проём пулю. Если Сыч ещё жив, то он должен меня услышать и понять, что я вступил в бой. Это будет ему хоть маленьким, но подспорьем.

Если только он тоже не засланный казачок.

Мысль обожгла, заставив замереть на месте. Бред сумасшедшего или мне лучше действительно бежать прочь без оглядки, как того и желал покойный Рекс?

На машину надежды нет. Без ключей броневик для меня ценности не представляет, а пешком я далеко не уковыляю.

Так, из гаража нужно срочно уходить. В подвал спускаться нет смысла, там я окажусь в ловушке без возможности выбраться, так что путь один – на улицу. Говорят, свежий воздух полезен для здоровья, а пылью дышать вредно.

Стараясь припомнить расположение окон, я выбрался наружу, укрываясь силуэтом припаркованного рядышком броневика. В голове вовсю гудели пасхальные колокола, грудь саднило, ныла отбитая спина. В общем, у противника нет против меня ни единого шанса.

Где-то в районе второго этажа снова захлопало и загрохотало, подсказав, откуда ожидать угрозу. От сердца немного отлегло. Ну не мог ещё и Сыч оказаться предателем, вдобавок к остальным.

Мне и этих подсадных уток девать некуда.

Уже куда уверенней я заковылял против часовой стрелки, держась внешней стены коттеджа. Там вроде бы располагалась застеклённая летняя веранда, от которой совсем недалеко стояла широкая деревянная беседка.

Не с парадного же входа заходить.

Однако, внутрь попасть я не успел – занавеска на одном из верхних окон колыхнулась уж очень подозрительно, вынудив меня залечь прямо за дровяной поленницей, сложенной неподалёку. Манёвр оказался верным, так как в следующее мгновение по мне открыли частый огонь. Колотая древесина – не то, что рекомендовано для защиты от тяжёлых пуль, поэтому нужно было срочно менять позицию. Я жахнул в ответ поверх чурок, заставив Шумахера прекратить обстрел, и на полусогнутых рванул к беседке.

За ней в наличии как раз имелась широкая, но неглубокая яма, вырытая хозяевами для каких-то смутно понятных целей. Может, декоративный прудик хотели устроить, кто знает. Главное – там можно было укрыться, а вынутый грунт по её периметру не позволял противнику поймать меня на прицел.

Успел укрыться за самодельным валом в последний момент – пули снова засвистели в опасной близости, но почти сразу обстрел прекратился.

– Змей, чего ты там прячешься? – весело спросил азиат сверху.

Судя по беспечному голосу, выдающему его позицию, удара в спину он больше не ожидал. Бедолага Сыч…

Хотя вот эта неуместная бравада может быть и от звенящих нервов – на охоте насмотрелся на такое, хотя там опасность, в основном, эфемерная. Однако, адреналин у многих чуть ли не по штанине стекал, а болтливость зашкаливала.

– Всё, игры окончились! Выходи, дорогой, а не то я тебе туда гранату закину! – злорадно пообещал Шумахер.

– А твои хозяева не обидятся, что ты меня грохнешь?

– У меня есть то, по сравнению с чем ты не представляешь особой ценности!

– Пастырь… – Тихо выругался я сквозь зубы.

– Верно мыслишь, – всё же услышал меня он. – Тебя могу прихватить лишь в качестве бонуса. А если нет – особо расстраиваться не буду.

– Тогда я лучше тут посижу.

– Ну смотри, сам захотел.

Хлопок запала, сработавшего ещё в воздухе, я различил так отчётливо, будто граната уже скакала у меня перед носом. Значит, как только она коснётся земли, двести-триста осколков мне обеспечено. А выскочу сейчас, и Шумахер меня однозначно подстрелит, он только этого и ждёт.