Окаянный

Мы вскинули оружие и стоило только створкам пойти в стороны, как открыли огонь по стоявшим на почти такой же площадке фигурам. Грохот в узкой кабине поднялся ещё тот, но моим ушам приходилось и похуже. Сейчас явно было не до гуманизма, а в таких случаях, как показал печальный опыт покойного Сторожа, в живых остаётся тот, кто начинает стрелять первым.

Три человека, не ожидавшие подвоха, оказались под перекрёстным обстрелом и практически сразу рухнули на пол, щедро заливая его кровью. Особенно досталось немолодому мужчине, облачённому в строгий халат поверх обычной клетчатой рубашки – его вообще в неприглядное решето превратило. Двум сопровождавшим его солдатом пулевых ранений тоже вполне хватило, чтобы отойти в мир иной без особых мучений, а больше на площадке никого не оказалось.

Службе безопасности Оплота однозначно строгий выговор с занесением.

Сыч резво покинул лифт и одиночными выстрелами произвёл контроль. У меня в магазине остался жалкий десяток патронов, так что он отправился в разгрузку на место полного. Джейн вырвало, но опытная Доктор Стерва успела её немного развернуть, чтобы она не испачкала нас ещё больше.

– Ты дерьмовый врач, – заключила женщина, когда та перестала выворачиваться наизнанку.

Оставив их вдвоём, я заковылял к мужчине в халате, хлюпая ботинками по липкой крови. Площадка, на которой нас ждали, оканчивалась массивной дверью с электронным замком, нырять сквозь которую не было ни малейшего желания, так что вся надежда была на сколковца. И он не разочаровал – в нагрудном кармане рубашки обнаружилось пластиковое удостоверение с магнитной полосой. Похоже, что допуск в сектор «Джи» у него точно имелся.

Замок оказался с сюрпризом – вместо привычной цифровой панели на дисплее имелось пунктирное изображение человеческой ладони. Ну да нам же проще.

– Ща отрублю, – пробасил за спиной догадливый Сыч, доставая реквизированный у одного из сколковцев тесак размером с предплечье хрупкой Джейн.

Послышались чавкающие удары, вызвавшие новый приступ слабости у знахарки, и уже через несколько секунд ещё тёплая рука с приставшими к ней обрывками халата без проблем отсканировалась панелью. Следом я провёл удостоверением через специальный приёмник, и входная дверь, дрогнув, пошла в сторону.

– Заходи не бойся, выходи не плачь, – прокомментировал событие Сыч, встав рядом с автоматом наизготовку. – Ты лапку-то не выбрасывай, видишь какая она счастливая.

– И не подумаю.

За дверью начинался широкий коридор, облицованный широкими металлическими панелями. Странно, от чего это они экранироваться пытались?

– Отпустите меня, пожалуйста… – Простонала чуть пришедшая в себя Джейн. – Я сделала то, что выпросили…

– Вообще-то мы хотели увидеть Пастыря, – напомнил я. – А я его здесь отчего-то не наблюдаю. Так что говорить о расчёте ещё рано. Давай-ка иди впереди, мне так спокойнее будет.

Стелла вытащила девчонку из лифта и втолкнула в коридор. Что бы там ни говорили про неё на Ферме, но слабачкой внешница точно не была. А то, что по задумке Совета её саму должны были сюда завести под прицелом, никак не способствовало добродушному настроению.

– Когда увидишь своих – поздороваться не забудь, – посоветовала женщина, отступая от неё на шаг назад. – Если успеешь.

Знахарке не оставалось ничего другого, как подчиниться, а дальше, кажется, она и вовсе забыла о том, что в спину ей смотрят три ствола.

Дело в том, что метров через двадцать в коридоре начали попадаться полупрозрачные двери, за которыми располагались самые настоящие тюремные камеры. Некоторые пустые, но большинство – обитаемые. Мужчины, женщины и даже дети в одном нижнем белье безучастно сидели на откидных нарах, когда группами, а когда и поодиночке. Лежачих под капельницами тоже хватало, что окончательно стало напоминать застенки Фермы внешников. Особенно всех нас впечатлил истощённый мужик на искусственном дыхании, чья вскрытая грудная клетка алела поблёскивающими в искусственном свете внутренними органами.

Некоторые люди, увидев смутные силуэты сквозь обратную сторону пластика, подскакивали к дверям и принимались них что есть силы колотить, беззвучно разевая рты. Чего-чего, а со звукоизоляцией там был полный порядок.

– Ну что, борец за справедливость, – едко поинтересовался я. – Похожи эти бедолаги на чьих-либо агентов?

– Что… Что здесь происходит? – Джейн вытаращив глаза, остановилась у одной из дверей, за которой взахлёб плакала маленькая девочка.

– Опыты над живыми людьми, – тихо отозвалась Стелла, которой от вида крохотной пленницы тоже явно стало не по себе.

– Ох, поймать бы кого из этих сраных экспериментаторов… – Мечтательно протянул Сыч.

– Тебе ещё представится такая возможность, – пообещал я. – Но сначала надо у них будет выяснить, куда они дели Пастыря. А не то мы здесь будем до самого вечера с высунутыми языками бегать, пока нас не поймают.

– Я никуда не пойду! – внезапно заявила Джейн. – Их всех нужно освободить.

– Не думаю, что с нами им будет безопасней, но идея мне нравится.